ограничиваясь сдержанными поцелуями, от которых веяло отвращением и холодом. Едва прикоснувшись к ее груди, он тут же отдергивал руку, словно в этом прикосновении было что-то порочное; а после монотонных прерывистых движений, издав хриплый стон и рухнув на ее тело, он всегда говорил одну и ту же фразу, за пять лет ставшую затертой до дыр.
Ich liebe dich, mein Schatz[9].
Выйдя из душа, Элис обтерла тело чистым полотенцем и накинула на плечи тонкий махровый халат. Она чувствовала себя намного лучше: мысли прояснились, и все вокруг уже не казалось ей таким мрачным. Элис протерла запотевшее зеркало рукавом халата и улыбнулась своему отражению в зеркале. Возможно, она и не была так счастлива, как была счастлива когда-то с Жуаном. Зато Альберт дал ей стабильность, о которой она так мечтала, когда перебивалась по сценам клубов и дешевых забегаловок с редкими посетителями. Порой Элис пыталась представить, что бы с ней случилось, если бы она не встретила Альберта; быть может, жизнь утащила бы ее на дно, и оттуда Элис уже никогда не смогла бы выкарабкаться.
Элис вышла из ванной и спустилась в кухню. Убрала со стола тарелки, которые так и остались лежать после завтрака. Вымыла посуду и с трудом очистила вафельницу от засохших кусочков теста, мысленно проклиная себя за то, что не замочила ее в воде. Закончив с уборкой, Элис решила приготовить ужин. Она быстро нарезала салат, наполнила кастрюлю водой и поставила ее вскипятить. Кухня была старой, с допотопной газовой плитой. Элис боялась огня, поэтому поднести горящую спичку к плите было для нее настоящим испытанием, с которым ей приходилось сталкиваться каждый день. Она много раз просила Альберта купить электрическую плиту, но он не видел в этом смысла: «Зачем покупать новую плиту, если старая прекрасно работает?» – говорил он своим скрипучим голосом.
Альберт получил дом в наследство от родителей и не стал в нем ничего менять. Обстановка в доме осталась в точности такой же, какой она была, когда Альберт только появился на свет: те же пожелтевшие обои в цветочек, та же громоздкая мебель из темно-вишневого дерева, те же лампы с абажуром и те же старые, выцветшие занавески. Альберт любил говорить, что отказался от ремонта потому, что дом казался ему уютным и напоминал о детстве, но Элис знала, что детство здесь ни при чем – на самом деле он просто не хотел лишний раз напрягаться и тратить деньги.