Для меня «образ и подобие» – это рациональная подсказка, как объяснить загадочно-иррациональную природу человека. Я утверждаю, что человек несёт в себе образ существа, недоступного знанию, тлению и размножению. Тому свидетели – наши обоняние, осязание и слух. Точнее, их тайная связь с самолюбием, с чувством стыда и гордости.
Цитирую «Бог и Пол», гл. I:
«Для человека есть множество запахов куда более невыносимых, чем запах кала, или потных ног, или гнилого зуба, но нету запахов более унизительных.
Это гордое обоняние говорит нам о прямой связи нашей физиологии с метафизикой, минуя физику общественных отношений: ибо прах ты и в прах возвратишься. В Книге и в генах записано.
Унизительный запах сопутствует возвращению внутрителесного соединения к простым составляющим, разложению в прах земной. Унизительный только для существа, несущего в себе образ вечности – нетленности. Омертвление плоти есть признак ничтожества, отвращение – признак величия».
Правильней было написать: унизительность – признак величия. Народные ругательства никогда не поминают дурные запахи отравляющих веществ, химических технологий или лука с чесноком изо рта: в их мерзости нет унижения. Культурные люди испытывают неловкость, даже когда нужно сдать в поликлинике банку с образцами для анализа. Женский и мужской туалеты разделены стенкой, и большие начальники стыдятся ходить в общий туалет. Японские фармацевты уже создали таблетки, ароматизирующие испражнения. Внутренняя косметика, как и внешняя, должна прикрыть смертную плоть.
Родоначальник гормональной теории омоложения Серж Воронофф (он же Самуил Абрамович Воронов до получения французского паспорта – возможно, прототип профессора Преображенского в «Собачьем сердце» М. А. Булгакова) говорил, что смерть возмущает человека как величайшая из несправедливостей, потому что он хранит интимные воспоминания о собственном бессмертии. Он говорил про возмущённое чувство справедливости, а я – про оскорблённое обоняние и смущённое осязание.
Об осязании у нас дальше, в той же главе:
«Другим авторитетом из мира запредельного в нашем теле является половое осязание, которое по характеру ощущения, совершенно независимо от нашего воспитания или общественного мнения, независимо от рассудка или предрассудка, независимо от закрытости или открытости перед зрителями, именно, по ощущению под кожей определяют как сладкий стыд… Все чувствуют возвышенную интимность и низменную порочность зачатия…