Неловкую паузу, возникшую в их разговоре, прервал мелодичный голос Лены, которая, незаметно для собеседников, приблизилась к ним.
− Добрый вечер, молодые люди, – первая поздоровалась она, подходя поближе к Максиму.
− Здравствуйте, – растерявшись, пробормотал Сергей, а затем, спохватившись, виновато улыбнулся и элегантным движением поднес протянутую девушкой руку к своим губам, тут же учтиво добавив, – прошу прощения за невнимательность и, с вашего общего позволения, разрешите откланяться.
− Еще увидимся.
− Обязательно, – Сергей, опираясь на костыли, подтянулся, щелкнул по асфальту единственным каблуком и, грациозно поклонившись, удалился.
− Ты его знаешь? – спросил Максим.
− Конечно. Сережа Чехов. Палата № 12. Ампутация правой ноги. Множественные повреждения левой. Молодец. Ему вот-вот вторую ногу отнимут, а он не теряет присутствие духа, ходит, шутит, веселит всех, такое не каждому под силу. – Она взяла Максима под руку и потянула в зал, где вот-вот должен был начаться концерт популярной молодежной рок-группы.
− Слышишь, Лена, я у тебя хотел спросить одну вещь.
− Спрашивай, конечно, – мило улыбнувшись, отозвалась она, продолжая увлекать его за собой.
− Ты помнишь того профессора, что меня оперировал?
− Федора Тимофеевича? Конечно, я помню.
− Видишь ли, хотелось бы его найти, поблагодарить, что ли, – договорить ему не дала громкая музыка. Максим, спохватившись, быстро взял свою спутницу за локоть и прошел на свободные места.
− Ты что-то хотел спросить? – наклоняясь к его уху, громко прокричала она.
− Да, но после того, как закончится этот артобстрел, – руками показывая, что ничего не слышит, выпалил он.
Нельзя сказать, что музыка не интересовала Максима. Он любил слушать классику, хорошую ритмическую, понятную для сердца, так называемую попсу, но то, что приходилось слушать, сейчас было далеко от его представлений об идеальной музыке. Это было что-то оглушающее, давящее на психику. Понять смысл текста не представлялось возможным, поэтому он как-то сразу потерял интерес к происходящему на сцене и, усевшись поудобнее, полностью переключился на свои чувства и размышления, одолевающие его. Плечом он ощущал теплое плечо девушки. Сделал невольное движение, он еще теснее прижался к ней, затаив дыхание. Чувство неловкости за свои действия охватило его, но в следующее мгновение он сам себя успокоил: «Подумаешь, слишком тесно в зале и это не его вина, и вообще, сидишь, как школьник, может надо положить свою руку ей на плечи или хотя бы на спинку стула». От одной мысли об этом краска залила его лицо.