Давно Идаэт не доводилось бывать в Обители Таэху. А с тех пор, как произошло всё это, она и вовсе не решилась бы приблизиться к этим руинам, которые на самом деле руинами не были.
Но теперь так было нужно. Её небольшой отряд прибыл сюда вместе с другими паломниками, и жрецы провели их сквозь преломлённое иллюзией пространство ложных дверей. Идаэт ожидала, что проход дастся ей тяжело… Тяжелее, чем уже было после встречи с мертвецом, ей не стало. Возможно, Владычица Таинств, Госпожа Очищающей Боли, зрившая в самую душу, одобряла путь, который собиралась проделать нынешняя матриарх угасающего рода Мерха. Очищающая Боль, да.
Вечер спускался на Обитель, когда Идаэт со свитой расположилась в просторных покоях одного из гостевых домов. Плата за постой была невелика для вельмож и шла на поддержание храма. Идаэт распорядилась, чтобы жрецам заплатили больше – увеличивать пожертвования не возбранялось, это оставалось на усмотрение постояльцев. Ужин она велела подать ей в спальню, не откладывая, направила своего вестника к Таэху и только потом позволила себе отдохнуть. Войти к ней она разрешила только сопровождавшему её целителю. Никого не хотелось видеть.
Лёжа в мягком исцеляющем полумраке, она вслушивалась в собственное хриплое дыхание и сжимала забинтованной ладонью рукоять верного хопеша. Мысли текли тяжело – усталость давала знать о себе, ведь Идаэт выдвинулась в путь прямо на следующей день.
Огонь пожрал всё и опал так же внезапно, как начался. Идаэт доложили, что кости её матери бережно собрали на пепелище. Она не стала смотреть, распорядилась только, чтобы останки похоронили в одной из родовых гробниц, рядом с отцом и братьями. Хекетджит всегда чувствовала с ними больше родства, чем с теми из семьи, кто остался на Берегу Живых. Ну а расписной кедровый саркофаг был готов задолго до этого дня. Бальзамировщикам было не с чем работать – эта мысль вызывала мрачную улыбку. Разложат кости аккуратно и красиво, закроют крышку. А память в вечности… Да кто же забудет Хекетджит из рода Мерха? Даже если очень постараться, не забудешь.
Когда Идаэт закрывала глаза, то видела скрюченный изуродованный пламенем труп. Чего уж, при жизни мать была страшнее, а на труп походила уже давно. Вся воля умирающего вельможного рода точно сосредоточилась в ней одной, и она вела остальных за собой, живая, вопреки всему. Именно Хекетджит в своё время завоевала расположение и доверие царской четы, хотя отец добился многого своей доблестью. Заслуги рода Мерха были велики настолько, чтобы одного из них избрали в телохранители царевича.