Она решила не обсуждать с ним своё пребывание в Обители, встречу с Инени, последующий разговор с супругом. И без того слишком много лежало на плечах Хатепера Эмхет. Наверное, впервые он не казался ей всесильным, всезнающим – перед лицом того, с чем они столкнулись теперь. Потому она произнесла то, что услышать ему сейчас было гораздо нужнее:
– Я люблю тебя, – и обняла дядю, коснулась губами его щеки. – Всё тебе будет по силам, куда бы ты ни направился. Видят Боги, я так хочу помочь тебе…
– Знаю, милая, – ответил он неожиданно растроганно. – И поможешь. Как и мой брат, в тебе я вижу нашу надежду.
– Этого недостаточно, – возразила Анирет. – Недостаточно просто быть, – и закончила мысленно: «Пришло время действовать».
* * *
Хатепер поднял голову, глядя на сине-золотые по краям паруса «Серебряной» с выписанным в середине Оком Ваэссира. Его прекрасная верная ладья, служившая ему столько лет, отбывала в Верхнюю Землю, чтобы потом проделать путь от верхних порогов до Дельты. Но сам он тайно сойдёт в ближайшем же от Апет-Сут порту, отправится совсем другим путём, и Унаф заменит его. Как долго тайна останется тайной, никто не мог предсказать, но, по крайней мере, пока народ будет спокоен – новый наследник никуда не исчез.
В последний раз Великий Управитель посмотрел на императорскую семью, торжественно провожавшую его, на пышную свиту. Прощаясь с ним лично ещё во дворце, Секенэф не позволил себе лишних эмоций, только напомнил о своём приказе: осведомители Хатепера теперь должны будут отчитываться ему, даже не царице, помогавшей в расследовании. Амахисат прощалась теплее, уже не надеясь отговорить его, только просила быть осторожнее. Анирет же искренне пожелала ему возвращаться скорее.
Но как скоро он сумеет вернуться, и вернётся ли вообще? Когда ладья отходила от пристани, некстати вспомнился сон Секенэфа. Сбросив тяжёлые смутные предчувствия, Хатепер решительно прошёл к носу ладьи. Непривычно, сложно было оставлять столько дел брошенными, незавершёнными, но здесь было кому заняться ими, подхватить. А вот там, куда он направлялся, заменить его не мог никто.
Вглядываясь в сверкающую гладь Великой Реки и смыкающийся над ней индиговый горизонт, Хатепер украдкой коснулся скрытого под туникой кольца.
«Я уже иду, Ллаэ…»
Несмотря на царившее между двумя державами напряжение, посольство приняли радушно. По приказу королевы, Иарит и её свиту торжественно встретили ещё в живописном порту Каладхи, раскинувшемся у скалистых холмов, где море казалось не бирюзовым, а седым. Прибытия делегации словно только и ждали и с почестями препроводили в Даэннан. Как и название королевства, имя города восходило к имени главной Богини эльфийского пантеона Данвейн, воплощавшей в себе, согласно официальной религии, всех прочих Богинь. Кланы Данваэннона признавали земли столицы нейтральными, но так или иначе город был поделен по сферам влияния незримыми границами.