И шепнешь, как детям доверчивым:
«Не угасла моя любовь,
Не угасла и ваша – верьте ей!»
18.09.2010.
Лунная, лунная и такая звездная ночь.
Тишина, озаренная бледным светом.
Ни забыть, ни прогнать из памяти прочь
Твой образ, застывший в ней силуэтом.
Странно, странно, ведь воспоминания нет,
Оно подавлено некой системой иммунной.
Остается в памяти лишь силуэт,
Приходящий как призрак ночами лунными.
Я тянусь к бокалу с вином,
Рассвет со мной поднимает алую чашу.
Слышу, как кто-то в надрыве больном
Ругает жизнь нескладную нашу.
14.02.2011.
Отправлю мысли в полет,
А сам приземлюсь в безмыслии,
Буду там всю ночь напролет
Белый шум в белый стих осмысливать.
И какая мне в том беда,
Что в том шуме и смысла нету,
Ведь бессмыслица иногда
Только в помощь поэту.
Вот и свились строчки стиха,
Он, как поезд, проносится мимо.
Белым шумом ведется рука,
Рассеивая смыслы белым дымом.
14.02.2011.
Ты поешь одиночество,
Моя волна.
Я пою просветление
В твоем одиночестве.
Ты настигнешь меня,
Обретешь просветление.
Я, настигнут тобой,
Обрету одиночество.
В этот миг озарения
Мы постигнем себя
И забудем твое одиночество
И мое просветление.
И будем прекрасны
В твоем одиночестве
И моем просветлении,
Не помня о них.
06.05.2011.
Сегодня хочу забыться,
Сегодня хочу проснуться,
Сегодня хочу удалиться,
Сегодня хочу приблизиться.
Так чего же хочу сегодня?
Не знаю – сердце мятется.
Сегодня хочу быть хорошим,
Только это не удается.
Ну, тогда хочу быть плохим,
Но и это не удается.
Удается быть никаким.
Не к добру, мне сдается.
Кричу – и не слышу крика,
Молчу – не слышна тишина.
Вижу, свет до последнего блика
Закрывает невидимая шпана.
И в упор смотрю я в зеркало:
Там никто – вместо меня.
Замещает меня безликость,
Создавая лишь дым без огня.
27.07.2011.
Васильковый простор, васильковая нежность…
Там безбрежность царит, и, стало быть, нет берегов,
А навстречу плывет нескончаемая безмятежность,
Растворяя в себе след последних оков…
Поле, снова иду тобою, как всегда, в никуда,
То ли прощаясь с тобой иль собою,
То ли прощая или забывая свои года,
То ли бесцельно, и это не скрою.
И все-таки, может быть,
Ты услышишь, что я знал от отрочества,
Может сердце сильно любить,
Уставшее от одиночества.
Но сказало мне ты: «Так и быть, –
Обращаясь ко мне по отчеству. –
Сердце, не смеющее любить,
Не достойно большего, чем одиночество».