Но если и не откажем номинальным главам в элементарном здравом смысле, это еще не делает их светочами мысли, экономистами или философами. В общем-то, им и самим может казаться, что незачем, дескать, разбираться в механизмах. Однако, если и касается это деятельности клуба, то вовсе не переносится на собственную вотчину. Иначе временщики и все, кто их так или иначе поддерживал морально, должны готовиться к суду – истории, Света, собственной совести как прояснения для мудрых и ада для лукавцев.
Рейган, кажется, расплатился ментальным обстоянием, и к нему едва не присоединились некоторые из условно конкурирующей партии. Досадно и печально лишь то, что подобную участь разделят иные из наиболее совестливых и неравнодушных – слишком неленостных умом и совестью на другом конце спектра.
Печально и другое: главы без царя в головах, кажется, так и продолжат отождествлять этос или первофеномен с его изнанкой, вырождением, сингулярностью. Иначе, доросши до философии, смогли бы вместить и оценить следующее. Частное способно оказаться конгруэнтным целому, но целое никогда не окажется конгруэнтным вырожденному как изнанке своей и как дальнейшему, предельному сужению частного.
Иногда верно и обратное: целое конгруэнтно частному. Тогда достаточное предстает, если и не необходимым, то – наилучшим. К примеру, Русь может оказаться взаимоконгруэнтным с Россией в главном и лучшем. Но анти-Русь, понятное дело, будет маргинальностью и радикальностью, где примитивизм сходится с экстремизмом, порождая нескончаемую череду иррелевантных метаний, суетных бунтов и революционного выметания ценностей с институтами, нередко без замещения, так что в образующийся вакуум способно прокрасться что угодно. Гедель, несомненно, нашел бы, что заявить в этой связи об изначальной аксиоматизации системы. Да и Гегель в карман не полез бы касаемо антитез избыточных, без синтеза.
Вновь и вновь возвращаюсь к своему первому англоязычному сочинению двадцативосьмилетней давности. Критикуя предсказательность вне пророческого чину, все же не могу игнорировать того структурного, что лежало на поверхности. Русский этос, возможно, будут брать лишь в «гибридное» заложничество. К примеру, безусловным вытеснением и бессмысленным изживанием. Причем не только в юрисдикциях бывших союзников (в самом деле, скорее ровни и равноправных, нежели вассалов и угнетаемых, судя по тому, к