– Джоанна, я хочу тебя.
– У меня нет сил. Все, чего хочу я, – это отдельная спальня.
Они принужденно посмеивались и вскоре засыпали.
Знакомые говорили, что со временем станет легче, и оказались правы. Билли стал крепко спать по ночам и превратился в сущего ангелочка. Опасения Теда, что сын унаследует его внешность, оказались беспочвенными. Никто не говорил, что ребенок похож на него: аккуратный маленький носик, большие карие глаза, прямые темные волосы – просто красавчик.
С появлением сына их круг общения изменился. Одиночки вращались в другой звездной системе. Сразу после свадьбы Тед с Джоанной обосновались в ее квартире в восточной части Манхэттена, в здании, где жила бездетная молодежь, а вскоре после рождения Билли переехали в более комфортный для семейного проживания дом. Подружились с соседями снизу, стоматологом Чарли Шпигелем и его женой Тельмой. Их дочка Ким родилась на три месяца раньше, чем Билли. Еще в круг общения вошли продавец рекламного пространства из «Ньюсуик» Марв с женой Линдой – счастливые родители Джереми, на два месяца старше Билли. Новоиспеченные мамочки и папочки могли часами сидеть за говядиной по-бургундски, обсуждая движения кишечника и преимущества грудного вскармливания, оживленно споря и сравнивая развитие детей – кто когда начал ползать, сидеть, ходить, говорить и проситься на горшок. Это интересовало всех. Иной раз кто-нибудь спохватывался: «Неужели нам больше поговорить не о чем?» – и они меняли тему, однако беседа все равно возвращалась к воспитанию детей, садикам, государственным и частным школам. На фильмы, выставки и книги ни у кого из присутствующих не хватало времени.
К полутора годам Билли Крамер стал ребенком, на которого заглядывались прохожие – под стать красавице-матери.
Тед получил прибавку к зарплате благодаря тому, что стал отцом – членом особого клуба. Он ходил на матчи «Джайентс» со старым приятелем по колледжу, юристом Дэном, а на работе читал новости и «Уолл-стрит джорнэл». Круг общения Джоанны составляли мамаши с парковых скамеек и Тельма. Тед жил в ярком, интересном мире, который населяли люди выше восьмидесяти сантиметров ростом, разговаривавшие полными предложениями. Джоанна не могла поделиться своей постыдной тайной ни с мамочками на скамейках, ни со старыми подругами, ни с Тедом. Даже если пыталась, ее никто не слушал.