– Хорошо. Хорошо.
* * *
Он услышал шаги – энергичные, быстрые. Маленький Ваня, которого в секцию отдали родители пару месяцев назад.
– А что вы де-елаете?
Рэй продолжил молотить грушу. Выдавил сквозь зубы:
– Тренируюсь. Не видишь?
– А почему в повя-язке?
– Так надо.
Он постоял ещё немного, и дробный топот побежал в другой угол.
– А мы то-оже будем тренироваться в повязках?
– Делай упражнение, Ваня, – устало и строго приказал запыханный Гжегож.
Андрэй продолжал в ненависти колотить снаряд. Бил злобно, не рассчитывая сил, стирая в кровь костяшки. Он истосковался по этой боли.
Остальные уже закончили с физухой и приступили ко второй части тренировки. Отрабатывали удары ногами – ритмичные звонкие плюхи по макиварам смешивались с тяжёлым дыханием, прерывались терпеливыми объяснениями Гжегожа. Иногда и не слишком терпеливыми.
– Алан! Не отвлекайся!
Рэй с размаху впечатал кулак в грушу, и та заскрипела, раскачиваясь на цепи. Он знал, на что отвлекается Алан, на что отвлекаются другие, какие взгляды бросают в его сторону. Каждый, каждый, сука, посчитал нужным сказать что-нибудь ободряющее, пожалеть его.
Он никогда до этого так не жаждал окончания тренировки.
И всё же она закончилась.
– В шеренгу! В шеренгу! – раздались хлопки.
Рэй встал со всеми, со всеми поклонился, поблагодарил тренера. Кругом стали собирать снаряды, прощаться, расходиться.
Приблизились шаги, мягкие и чёткие. Подошедший молча переминался с ноги на ногу.
– Что, Алан?
Если он и удивился, то виду не подал.
– Тебе не нужна помощь?
– Мне? Нет.
Алан продолжал стоять.
– Хотя… – Рэй опёрся на стену рукой, прикинул. Привычно убрал волосы со лба. – Если ты поможешь мне дойти до дома, я буду благодарен. Может, даже соглашусь попозировать этому твоему художнику.
Он взял его за локоть.
– Хорошо, Андрэй. Я ему сообщу, – без радости, с некоторым смятением в голосе.
Ещё шаги, увесистые и уверенные. Гжегож.
– Что-нибудь решил? – его ладонь была мокра от пота.
– Пока ещё нет, – Рэй покачал головой. – Но я придумаю. Обязательно.
– Хорошо. Звони, если нужно будет. Удачи тебе, Рэй.
И даже в его голосе проскользнула жалость.
– Давай. Я ещё зайду как-нибудь, – пообещал Андрэй нарочито бодро.
В этом он уверен не был.