Разрезая ливень, сквозь ночь Генрих мчался на коне в город к своей любимой. Его сердце колотилось как бешеное, и даже капли лекаря Гойербарга на этот раз не могли успокоить его. Душу сковала тревога, мысли хаотично метались, смешивая надежды на будущее с полным их крахом, нежные воспоминания о любви с их потерей. Дождь мокрой пеленой покрывал лицо Генриха, застилал глаза, холодный ветер проникал под промокшую одежду, но всадник ехал по освещаемой молнией дороге, ничего этого не замечая, и лишь чаще пришпоривал коня, заставляя мчаться его быстрее. Вслед за ландграфом, едва поспевая, следовал его верный рыцарь Клос Кроненберг.
И вот Генрих выехал на тёмные улицы Крафтбурга. Громкий цокот копыт по мостовой разбудил мирно спящих горожан, прокричав им, что где-то зародилась беда, и она грозит перерасти в огромное горе. И даже гром своими барабанами не мог заглушить этого крика.
Очередная вспышка молнии осветила каменный дом бюргера Ахима Штаузенга. Оставив во дворе своего коня, Генрих быстро вбежал в здание.
– Эльза! Где моя Эльза?! – громко воззвал он.
На крик гостя из соседней комнаты вышел хозяин дома, высокий смуглый мужчина средних лет с тёмными, подёрнутыми на висках сединой волосами. Выражение лица его было трагично, меж густых бровей пролегла складка скорби. За Ахимом Штаузенгом следовали священник и старый седой слуга.
– Ваше сиятельство, как хорошо, что вы приехали! – спешно приблизился Ахим к ландграфу, его глаза были красными от слёз. – Моя бедняжка Эльза очень плоха. Она звала вас…
– Где она?
– В спальне. С ней женщины, повитуха…
– Сейчас приедет мой лекарь Питер Гойербарг. Сразу проводите его к вашей дочери, – распорядился Генрих. – Ко всем этим доморощенным повитухам да ведьмам у меня нет доверия.
– Благодарю вас, ваше сиятельство. Прошу вас, снимите промокший плащ, присядьте к камину, у огня погрейтесь. Я сейчас велю принести вам горячее вино.
– Не до этого мне, – отмахнулся от предложения Генрих; он лишь снял капающий плащ да утёр рукавом своё мокрое лицо и пропитавшуюся дождём короткую светлую бороду. – Я хочу видеть Эльзу.
– Она только-только родила перед вашим приходом и ещё не готова…
– Родила? – Тревога и опасение смешались в душе Генриха с радостью. – Кого? Кого подарила мне моя любимая?!
– Сына, ваше сиятельство! – Эта весть вызвала улыбку на горестном лице Ахима Штаузенга. – Моя дочь одарила вас сыном, а меня внуком.