Марло огляделась, пробормотав:
– Это уже не похоже на карканье.
Нет, этот звук точно издавала не ворона… Это плакал ребенок.
Должно быть, мой мозг вздумал сыграть со мной шутку. Или не мозг, а сердце. В любом случае мне эти шалости совсем не нравились.
Беда праздновала победу, я же тревожно оглядывалась по сторонам. И через мгновение заметила ее. Заморгала, уверенная, что глаза меня обманывают, но тут она открыла крошечный ротик и снова заревела. И я бросилась туда, к маленькой плетеной корзинке, стоявшей на поросшей маргаритками полянке чуть южнее Платана. Упала на колени. Откинула прикрывавшую колыбель сетку и достала завернутого в розовое одеяльце младенца.
Малышке было не больше пары дней от роду. Крошечная, сморщенная, она была похожа на мудрую сердитую старушку. Только очень тепленькую и мягенькую старушку, одетую в простой белый костюмчик. Голову ее украшала завязанная бантиком розовая ленточка с изящным зубчатым краем, из-под которой топорщился светлый пушок. Вес у нее был примерно таким, как у большого пакета с мукой, – наверное, что-то около пяти фунтов. Дрожащими руками я прижала ее к груди, и она тут же успокоилась и закрыла глазки.
– Боже праведный, что же это такое делается? – охнула Марло, остановившись у меня за спиной.
Крепко держа девочку, я поднялась на ноги. В корзинке не было ни записки, ни чего-то другого, способного пролить свет на случившееся. Вглядевшись в лесную чащу, я выкрикнула:
– Эй?
Ведь нельзя же было предположить, что малышку бросили тут одну-одинешеньку. Может, это какой-то бессердечный розыгрыш? Чья-нибудь злая шутка?
Вдалеке снова хрустнула ветка, что-то мелькнуло между стволами и исчезло. Как будто кто-то поджидал нас, убедился, что мы подобрали ребенка, и тут же кинулся прочь.
– Блу, смотри-ка, – позвала Марло, опустившись на землю.
Кровь так грохотала в ушах, что я едва ее слышала.
– Должно быть, выпало из одеяла, когда ты ее подняла. – Она протянула мне раскрытую ладонь. И я увидела тоненькую платановую пуговицу размером с монетку в пятьдесят центов. На светлом дереве причудливым шрифтом было выведено:
ОТДАЙ РЕБЕНКА БЛУ БИШОП.
Я посмотрела на малышку, на ее темные ресницы, розовые щечки и крошечный острый подбородок.
Может, этот маленький розовый комочек и сулил мне беду.
Но я знала, что черта с два выпущу его из рук.