– Марко, ты сволочь! – Анна беззлобно ткнула Охотника локтем в бок.
– Но я преуспел. К тому же, тебе было на это плевать полчаса назад. И будет плевать, максимум через час.
– Через час? Плохо же вы меня знаете, господин Охотник, – промурлыкала девушка и ткнулась носом ему в щеку.
– Анни… Ты же ещё не оправилась, – попытался возразить Маркус.
– Мне просто отлично и сейчас будет ещё лучше!
– Хорошо, только давай в этот раз не будем ничего ломать.
– Как получится, милый, как получится.
***
– А что ты такое читал, когда я зашла? – спросила девушка пару часов спустя.
Уставшие и довольные, Маркус и Анна сидели у камина, глядя на языки пламени.
– Посмотри. Книга ещё лежит на кресле.
– Ух ты! Такая старая. Йейтс. Это что, мастер магии или автор трактата по боевым искусствам? – спросила девушка, вертя в руках потрепанный томик в тиснёном кожаном переплёте.
– Анни, открой и посмотри сама.
Анна открыла книгу, выбрав страницу наугад, и замерла, ошеломленно глядя на Охотника.
– Это стихи, – выдохнула она. – Красивые. Вот, послушай:
«Будь у меня в руках небесный шёлк,
Расшитый светом солнца и луны…
Прозрачный, тусклый или тёмный шёлк,
Беззвёздной ночи, солнца и луны».
Маркус ответил спокойным и немного печальным голосом:
Я шёлк бы расстилал у ног твоих.
Но я – бедняк, и у меня лишь грёзы…
И я простираю грёзы под ноги тебе!
Ступай легко, мои ты топчешь грёзы…»
– Одно из моих любимых стихотворений, – пояснил он.
– Почему именно оно? И вообще – ты и стихи? Я не ожидала, честно, – в голосе Анны все ещё слышалось удивление.
– Потому, Анни, что так и есть. У меня нет ничего кроме грёез – сраной мечты о том, что я, наконец, перестану скитаться по миру и найду своё место в нем, что мои голоса хотя бы ненадолго замолчат, – произнёс Охотник сердито, но через секунду смягчился. – Эта книга со мной очень давно, ещё с тех самых пор, когда я не был Грешником, а был всего лишь братом Ордена.
– Зачем она тебе? – недоуменно спросила девушка.
– Она напоминает о том, зачем это всё нужно. То, что я делаю. Я смотрю в неё и стараюсь не забыть, как это – быть человеком.
– Я так понимаю, у книги есть своя история?
– Есть, Анни, и я тебе её расскажу.
– Одна из твоих «удивительных» историй, в конце которой ты выпустишь кому-нибудь кишки или отрубишь голову очередной ведьме? – подмигнув, спросила Анна.