Другой важный момент Сказа связан с пониманием, что такое «Ирий». В разделе 1 было высказано предположение, что это слово – значит «рай». И здесь мы видим прямое этому подтверждение. Более того, здесь же находим подтверждение тому, что район Семиречья, т.е. бассейн семи рек, располагался у Ирия, т.е. у Ирийских гор (Тянь-Шань), о чём нам поведала «Влескнига».
СКАЗЪ ПРО ЦАРЯ ОГЫЛУ ЧУДНОГО
За старого часу, въ древнее время,
коли пасли пращуры наши скотину въ степи,
да жили там же, домовъ не строючи,
былъ царемъ у них Огыла Чудный,
а былъ тотъ царь силенъ, какъ два быка,
что деревяннымъ плугомъ поле пашутъ,
а былъ онъ силенъ, какъ два жеребца,
что съ возом пшеницы по горам скачутъ,
скачутъ и не уморятся, скачутъ не станутъ,
въ пене летятъ съ возомъ тяжелымъ,
а духа перевести не хотятъ,
ибо такая сила въ нихъ, что устали не знаютъ,
такой Огыла-царь был Чудный,
что телегу за задки бралъ одной рукой,
изъ колеи вытягивал, сбоку ставил,
и что кони на него оборачивались,
силе той страшной дивилися.
И ходило съ царем въ степахъ много люду,
почитало его и поважало,
за силу его страшную, за добрость,
за заботу всегдашнюю про всех людей.
И было у Огылы два сына молодыхъ,
два сына, яко два месяца,
молодые да пригожiе,
чисто въ матерь ихъ, что давно померла.
А коли померла мать ихняя царица,
да заплакалъ по ней царь, детей взялъ,
да миловалъ ихъ, голубилъ, двояшекъ милыхъ,
да такъ при себе, на царской телеге держалъ,
при себе кормить заставлялъ, самъ пеленалъ,
да сталъ им заместо матери,
и дети возле него игрались,
и дрались друг съ дружкой, и смеялись,
а онъ на нихъ покрикивалъ, ласкалъ ихъ,
кормилъ, поилъ, спать укладывалъ.
И выросли сыны те, какъ два явора,
другъ въ друга подобные, а и самъ отецъ не зналъ,
кого из нихъ зовут Бровко, а кого Вовко.
И росли дети те, какъ трава въ степи,
сильные, здравые, веселые,
да и стали подрастать, стали бороться,
на коняхъ скакать, до людей тулиться,
военному делу учиться, саблей рубить,
пикою врагу грозить невидному,
говоря такie слова всякiй разъ:
«Погоди, враже, царями будемо!
Мы тебе укажемо, какъ нашихъ бить,
какъ девчатъ хватать, уводить въ степи!»
И любилъ ихъ за то народъ вольный,
за ласку ихъ, за хоробрость ту,
да за то, что всехъ защищать обещалися,
что клялися быть людямъ верными,
отцу не перечить, всехъ хранить,
и за то, что братья целовали бляхи,