Сыновъ его-Царевичей въ войнахъ побито,
и въ живыхъ никого не осталося.
Вотъ, взялъ Царь да умеръ ночью одной,
умеръ, какъ заснулъ, какъ дитя, приткнувшись,
за попону вцепился и дышать пересталъ.
Собрались тутъ Деды Царя хоронить,
обвешали гарбу его боталами разными,
железякъ нацепили, цепей, бляхъ разныхъ,
и повезли его вокругъ Земли Дедовской,
чтобъ усю Землю ту въ последнiй разъ Царь виделъ,
чтобъ кажный, кто Царя не зналъ, увидалъ,
и чтобъ кажный съ нимъ попрощался какъ надо.
Идутъ кони, шагомъ ступаютъ, бережутся,
знаютъ, что Царь заснулъ до конца веку,
да чтобъ не разбудить его, шагомъ идутъ,
а бляхи сумно звонятъ, цепи грохаютъ,
железяки гудятъ, сумно звонятъ.
А какъ видятъ люди Царя свого, все кидаютъ,
подходятъ къ возу, кланяються до земли,
плачутъ горько, что Царя лишилися,
а просятъ Бога, чтобъ далъ ему Царство Свое,
Царство Святое Свое Небесное.
И такъ кони идутъ по Земле Дедовской,
и такъ все плачутъ день за днемъ.
Ходили, ходили кони, Царя возили,
всю землю выходили, везде Царя показали,
и насталъ день, поховали его Деды наши,
сверху могилу насыпали высокую,
чтобъ не добрался до него зверь дикiй,
чтобъ не тронула его рука злая чужинская.
И стали люди на Раду собираться,
какъ жить, какъ быть дальше решаться,
и каждый идетъ, думу думаетъ,
какъ жить теперь безъ Царя Добраго,
безъ Царя Добраго, Деда стараго.
И собрался Сходъ великiй, и дело решилъ,
пока такъ жить, безъ Царя значитъ,
а дела делать, какъ старшiе решатъ,
какъ старшiе скажутъ, какъ Деды прикажутъ.
И пошло тутъ сразу Лихо Степовое,
налегло на Дедовъ нашихъ, скотину поморило,
скотину поморило, людей похватало,
людей похватало, въ полонъ увело,
а Дедовъ нашихъ по степу разбросало,
по степу разбросало, другъ на друга ощерило,
другъ на друга ощерило, озлобило.
Кажный Дедъ свое кажетъ, на другихъ злится,
другихъ не слышитъ, вызверился,
и пошло такое горе тяжкое по земле всей,
что никто не зналъ, какъ ладу дать,
какъ ладу дать, какъ дело делать,
чтобъ снова все добре было.
И пришелъ тутъ часъ, заплакалъ Царь Старый,
сталъ у Бога проситься, сталъ молить,
и дозволилъ Богъ ему еще разъ до людей прийти,
еще разъ прийти, добро сделать имъ.
Вотъ и смотрятъ Деды, небо почернело,
тучи пошли, небо закрыли, не видать ничего.
И Громъ гремитъ, и Блисканица блеститъ,
а въ небе Царь Добрый дырку делаетъ,
сквозь тучи продирается, голову высунулъ,