– Что Серега, грелку себе привел, – несколько странно, пошутил один из радушных хозяев, ответив на приветствие нового жильца, – ты земляк извини, у нас юмор такой, специфический, обхохочешься. У Сереги, сосед по лежанке, не выдержал местного комфорта, два дня как унесли, вот он и заскучал в одиночестве. А если серьезно, в тесноте, не только не в обиде, но кажется немного теплее, да ты устраивайся. Ну, что вы там новенького выведали? – завершил он, без всякого перехода свой краткий, но весьма познавательный вводный инструктаж.
– Да пока, ничего хорошего, – недовольно пробурчал, Сергей, – если честно, я там вообще почти ничего не понял, может Петр расскажет, он вроде бы с самого начала слушал.
– Такая вот ерунда, получается, – вступил в разговор Петр, – газетку, похоже на то, что советскую, читали мужики, да будто бы сами немцы ее и подкинули. Только вот вопрос, на кой черт, им это?
– Да видно, для чего-то нужно, эти просто так ничего делать не будут, – в задумчивости кивнув, высказался тот, что постарше, Андрей Максимыч. – Как думаешь, Евгений, – поднял он взгляд на второго старожила, интеллигентного вида парня, – ты грамотнее нас всех будешь, целый учитель, как ни как.
– Вот, я тебе сейчас все распишу, тут стратег многоопытный, думаю, не разберется. А что в ней, в газетке этой, такого уж очень интересного написано? – адресовал он этот вопрос Петру.
– Старенькая она, еще августовская, а с виду, как вчера из-под печатного станка, не зачитанная. В ней, приказ ГКО опубликован, называется, кажется, – о борьбе с трусами, паникерами и дезертирами. В приказе том, это мне запомнилось, сказано; – сдающихся в плен трусов, каждый обязан уничтожать, любыми средствами.
– И за это еще и награду, возможно, обещают? – вспылил Андрей Максимыч, так это получается, что мы все тут вне закона, в плен попал – к стенке, и все дела.
– Пока еще фрицы, нас с тобой в обиду не дадут. Не ровен час, сами за милую душу, шлепнут и не поморщатся, – успокаивал, старшего товарища, Сергей. – Нам тут неизвестно; кто, когда, и, за что, отвечать будет. Немец, он дядька аккуратный и настырным через край бывает, говорят, – будто под Москвой уже стоит.
– Может быть и стоит, но судя по тому, что не слышно пока, что бы праздновал победу, получается, что ни беса у него не получается. Как в июле, да в августе, нахрапом, – рассуждал Евгений, и чувствовалось, что он и вправду, учитель. – А, по времени, если учесть, какими темпами немец продвигался в начале, уже давным-давно, должно было бы все их победой закончиться.