О ридикюле беспокоишься – значит, в самом деле, ожила.
КАТЯ (не знает, как продолжить разговор, жадно смотрит на термос). Ага…
ИЛЬИНИШНА. Допивай… Да, допивай. Чего жеманство разводишь?
КАТЯ (допив). Благодарю. Вкусная вода.
ЛИДИЯ ПЕТРОВНА (холодно поправляет). Это чай яванский.
ВЕРА (резковато). Явский, тётя.
КАТЯ (к Лидии Петровне). Спасибо. Вкусно. (замолчала) Хороший сахарин, сладкий. Где доставали? Адресок не скажете?
ЛИДИЯ ПЕТРОВНА. Это был сахар. (кивок в сторону Ильинишны) Её.
КАТЯ (ошеломлённо). Сахар… Спасибо. (все молчат) Я пойду.
ИЛЬИНИШНА. На ногах удержишься? Подожди немного чуть, я тебя до дому провожу. Далеко живёшь? Что спрашиваю. Нынче от дома далеко не убредёшь. И захочешь, да ноги не унесут.
КАТЯ. Нету дома.
ИЛЬИНИШНА. Разбомбили или снаряд?
КАТЯ (горячо рассказывает из-за благодарности к Ильинишне, со смутной надеждой, что ей здесь помогут). Из Парголова я. Дома деревянные больше у нас. Ну их на топливо и приспосабливают. Вот я и ушла. Непривычно как-то без дому… Я у девушек-сандружинниц из МПВО ночевала. А получилось… теперь негде. Люди незнакомые вокруг, страшновато. Где прислониться, не знаю.
ИЛЬИНИШНА. Значит, одна жила.
КАТЯ (бессвязно припоминая). Зачем же одна? Отец, он в грузчиках. Ох, и силён… Мамаша наша и сестрёнки две. Люся и Галя. Мы хорошо живём, с достатком… Только померли они все от блокады…
Все молчат, так неожиданна концовка Кати.
ЛИДИЯ ПЕТРОВНА. Как тебя звать, девушка?
КАТЯ. Катя, Катя из Парголова. Эмпевоешницы так звали.
Пауза.
АРКАДИЙ КИРИЛЛОВИЧ (потеряв всякий интерес к Кате). А где Николай Иванович? У себя?
ЛИДИЯ ПЕТРОВНА. Совершает обязательный моцион. (отходит вместе с Аркадием Кирилловичем в сторону) Его не поймёшь, шутит или серьёзно он говорит. Но ради аппетита.
АРКАДИЙ КИРИЛЛОВИЧ. Шутит. Но он чувствует себя не плохо,.. кажется. Нам старикам ведь немного надо, чтобы поддержать свой жизненный тонус. Никаких излишеств, баловства.
ЛИДИЯ ПЕТРОВНА (рассказывает о Николае Ивановиче, а сама ищет момента, как бы заговорить о своих делах). Раньше он вёл себя спокойнее. Мне трудно объяснить. Это чувство подсознательное… Он слабеет. И тут ещё мания. Однажды ночью… Посреди. Разбудил всех: почудилось ему – воры. Смешно?!
АРКАДИЙ КИРИЛЛОВИЧ. Воры?.. Ай, яй…
ЛИДИЯ ПЕТРОВНА. А по всей квартире продуктов и на хороший ужин кошке не соберёшь.