Я протёрла за собой стол от крошек. И мы вдвоём вышли из кухни, туда где покупатели кишели, как толпища тараканов, которые постоянно ломали товар, устраивали беспорядки на стеллажах, и что ещё хуже, воровали. И ты ничего не мог с этим поделать. По сути, ты не имеешь право даже прилюдно обругать покупателя, совершившего кражу. Ведь покупатель всегда прав. Остаток дня прошёл без особых происшествий. Был только один возврат от недовольной покупательницы. Никаких вдохов или выдохов я больше не слышала.
На следующий день всё шло по привычному сценарию. Как обычно я приняла кассу, после чего навела порядок в предкассовой зоне. Сгребла луковую шелуху и комочки рассыпавшейся земли в мусорное ведро.
С утра народу было немного. Первой подошла бабуля со стопкой семян. Как полагается, я поинтересовалась, нужен ли ей пакетик, на что та ехидно ответила:
– Да у меня же только семена. На кой он мне сдался?
Пробивая каждую упаковку семян по очереди, случайно заметила Арину, рыжеволосую красавицу. Арина работала кладовщиком этого магазина и совершенно не обращала на меня никакого внимания. А если уж такое и случалось, то я непременно впадала в ступор и краснела с головы до пят. И чувствовала себя при этом ужасно неловко. Так что иной раз я намеренно избегала с ней встречи, чтобы не выглядеть полной дурой. А вообще, если уж быть до конца честной, то я вообще до сих пор работаю здесь только из-за неё. Каждый раз ловлю любой момент, чтобы снова увидеть её. Глаза, волосы, улыбку.
Только сейчас я поняла, что стою, словно зомби, заглядевшись на Арину, хотя покупательница давно уже ушла.
Какая же она красивая, мечтательно подумала я. На ней был старый рабочий комбинезон, но это не делало её ничуть непривлекательнее. Арина разговаривала с Заведующей, видимо о чём-то весёлом, потому что обе звонко рассмеялись. Какой-то непонятный громкий стук сзади заставил меня подпрыгнуть на месте. Я резко обернулась, в одно мгновение осознав, что стук произошёл от злосчастной запертой двери.
– Ты чего? – вновь подпрыгнув в испуге, я уставилась на, задававшую мне вопрос, Машу – второго кассира.
– Ты ничего не слышала? – спросила я, дыша часто и глубоко. А сердце так и норовило выскочить из груди.
– Не-а, – пожала плечами Маша, она сидела на крутящемся офисном стуле и сейчас повернулась ко мне всем телом, – На тебе прям лица нет.