– Подружиться? – удивлённо ухмыльнулась старшая стрекоза. – Ты умеешь летать?
– Нет. Но это же не главное, – улыбнулся он в ответ.
– Может быть, у тебя есть такие же лёгкие и переливающиеся на солнце крылья, как у нас? – пропела, подбоченившись, вторая подружка.
– Или, возможно, твоё тельце стройное и красивое, а лапки ловкие и цепкие, как наши? – Третья стрекоза взлетела на листок ближайшего куста и повисла на нём, посмотрев на Червячка сверху вниз.
Малыш с интересом осмотрел своё маленькое толстенькое тело, покрытое чёрными колючими волосками. Пошевелил короткими лапками, которые едва ли могли цепко держаться за травинки и веточки, и поднял печальные глаза на подружек-стрекоз.
– Вот, видишь, ты сам всё понимаешь, – строго произнесла старшая из них. Она даже хотела ободряюще похлопать его по спинке, но брезгливо отдёрнула лапку от колючей щетинки. – Если бы ты был бабочкой или жуком, мы бы с удовольствием подружились, но червячки и стрекозы такие разные, что ничего не получится. – После этих слов стайка взлетела и растворилась в безоблачном небе.
С той встречи минуло почти три дня, но все, кто встречался на пути, либо отворачивались и убегали прочь, либо прямо говорили, что с таким, как он, дружить невозможно, потому что слишком червячок отличается от них внешне. «Странно, – думал малыш, – почему-то никто не спрашивает его, о чём он думает, чем интересуется, а сразу отворачиваются и идут дальше по своим делам, как будто и нет его, Червячка, на этом свете». Грустно. Одно он понял за эти дни: плохо быть не таким, как все. Не таким красивым, не таким ловким, без крыльев и без особых умений.
На пятый день небо вдруг загрохотало, засверкало, забухало и сверху полились тугие водяные струи, сметающие всё на своём пути. Жучки-паучки попрятались в домиках. Маленький червячок укрылся под шляпкой огромного гриба-боровика. Он был таким большим, что запросто мог вместить ещё целую стайку стрекоз, пару майских жуков и отряд муравьишек. Но пробегавшие мимо жучки, увидев его, устремлялись к другим укрытиям. Вот так и сидел Червячок один под огромной шляпкой, тогда как напротив весь прочий травяной народец жался друг к другу под маленькими листиками, цветочными лепестками и отколовшимися от деревьев кусочками коры.
Чтобы не расстраиваться, малыш пополз вокруг гриба. Ножка боровика выглядела внушительно и… вкусно. Червячок вспомнил, что давно уже ничего не ел. А не остановиться ли ему здесь на некоторое время? Гриб – это пища и дом одновременно. Перебирая короткими лапками, малыш уже почти прополз половину пути, когда перед глазами возник жёсткий панцирь огромного майского жука. Был он очень старым, огромным, подслеповато сощурившимся, разглядывая козявку, вынырнувшую у него из-под лап.