– И что?
– А то, что капитан этого траулера, «Мария Кончетта»…
– Капитан – женщина?
– Нет, конечно, мужчина.
– Мне показалось, это женское имя.
– Женское имя у катера, а капитана зовут Аурели Сальваторе.
– Хорошо, дальше.
– Капитан Аурели говорит мне по телефону, что возвращается, но приходит с опозданием на час-полтора.
– Может, у этого траулера мотор слабый?
– Нет, синьор комиссар, как раз наоборот.
– Тогда почему он опаздывает?
– В том-то все и дело! Я думаю, весь экипаж замешан!
– Замешан в чем?
– Синьор комиссар, в море такой трафик, хуже, чем на автостраде, понимаете?
– Нет.
– Я думаю – но это только мое предположение, заметьте, – я думаю, они где-то берут груз.
– Какой груз?
– Вы не догадываетесь?
– Послушайте, синьор Риццика, у меня нет времени отгадывать загадки.
– По-моему, они замешаны в наркотрафике, комиссар. Не дай бог, все откроется, я не хочу быть соучастником.
– Наркотики? Вы уверены?
– На сто процентов – нет. В общем…
– А капитан Аурели как объясняет эти опоздания?
– У него всякий раз новое оправдание! То мотор заглох, то сети запутались.
– Знаете что? Поговорите об этом с инспектором Ауджелло. Я хотел бы задать вам один вопрос.
– Всегда пожалуйста.
– Вы когда-нибудь видели, как умирает чайка?
Риццика такого вопроса явно не ожидал и удивленно смотрел на Монтальбано:
– Какое отношение это имеет…
– Никакого, просто любопытно.
Рыбак ненадолго задумался.
– Было дело, тогда траулер у меня был один, я сам ходил в море, и видел, как падала замертво чайка.
– Она что-то делала перед смертью?
Рыбак удивился еще больше:
– А что она должна делать? Писать завещание?
– Послушайте, Миццика… – разозлился Монтальбано.
– Риццика.
– …шутки тут не уместны! Это серьезный вопрос!
– Хорошо-хорошо, я извиняюсь.
– Так что она делала перед смертью?
Риццика ненадолго задумался.
– Ничего не делала, комиссар. Упала камнем, я видел потом, как она качалась на волнах.
– А, она упала в море… – разочарованно протянул Монтальбано.
Если она упала в море, никакого танца, понятное дело, станцевать не могла.
– Я провожу вас к инспектору Ауджелло, – сказал комиссар, поднимаясь со стула.
Странно, никто не видел танца умирающей чайки. Кого бы еще спросить?
Зазвонил телефон. Это была Ливия.
– Ты знал, что у тебя пустой холодильник?
– Нет.
– Это безусловно акт саботажа твоей обожаемой Аделины. Она знала, что я приеду, она меня ненавидит, поэтому в холодильнике пусто.