Защелки на дверях не было, толкнув дверь Игорь вошел. Маша ошарашенно таращилась на него во все глаза. Самодельная прокладка из ваты и марли лежали в руке, а по внутренней стороне бедра текла тонкая струйка крови, смываемая потоками воды в районе колена, неловкость и осознание собственной глупости заставили Игоря пулей вылететь за дверь. Через пятнадцать минут Маша вышла из душевой и молча подошла к окну. Игорь всё это время ждал, когда она выйдет и пытался найти правильные слова.
.
– Я там это… – от её молчания становилась ещё хуже. – В общем, увидел кровь в машине. А ещё в магазине я взял тампоны и прокладки, так что твоя эта самодеятельность ни к чему. Принести?
– Я сама виновата, не думала, что тебя надо обязательно посвящать в мои красные дни календаря. Джинсы я выкину, а вот с обивкой в машине будет потруднее. Потом попробую оттереть.
– Слава богу ты не злишься! А то я уже готов со стыда сгореть. Про тачку не думай. Пятно не самое страшное.
– Хорошо. Но ответь. Я всё конечно понимаю, но это уже второй раз, когда ты врываешься ко мне в ванну, может уже научишься стучать?
– Я же объяснил. – Виноватый голос служил подтверждением слов.
– Ладно. – Маша повернулась спиной и засмеялась. – Ну сейчас ты видишь, что я жива и здорова, поэтому, пожалуйста, принеси прокладки, о которых говорил.
Игорь облегченно вздохнул и вернулся к машине. В одной из сумок знакомо зазвенели бутылки вина, взятые в магазине. Это вызвало искреннюю улыбку, ведь он совсем о них позабыл.
Игорь нашёл подругу на кухне. Она готовила ужин.
– Сегодня я устрою маленький праздник, – сказал он и добавил тоном, не терпящим возражения. – Жду тебя ровно в одиннадцать вечера в актовом зале. Ужинаем сегодня там.
– Типа ты приглашаешь меня на свидание?
– Называй как хочешь, главное не забудь про актовый зал и одиннадцать часов.
– Хорошо. Только обычно в первую очередь ходят на свидание, а потом уже мужчина видит женщину голой, а у тебя получается наоборот.
– Ну я же объяснил, что оба раза были недоразумением, к тому же, обещаю вечером загладить вину.
Покраснев от стыда, он поскорее покинул её. Оставшись одна, женщина ощутила себя, шестнадцатилетней. Посмотрев на часы и прикинув в голове оставшееся время, она быстро засуетилась по кухне. Ей надо было успеть приготовить ужин и приготовиться самой. Время шло. За окном уже вступили в свои права белые ночи Петербурга.