«Раздвижное окно» слева
Гарри было важно для Гюнтера, потому что у него была единственная камера снаружи, оттуда можно было втиснуть все, чего не могло быть официально. Анни связалась с Альбертом и заранее дала ему пакет валиума. Она всегда получала рецепт от местного врача, без которого Гюнтер не смог бы стоять в тюрьме. Альфред приходил каждую неделю и приносил лосося, серрано и икру, шампанское и всевозможные вкусности, так что Гарри не пришлось ни разу пробовать тюремную кухню. Каждое утро охранник г-н Генрих, извини, приносил свежие булочки и картину.
Гарри ушел до 6 вечера, он не пил ноль алкоголя, потому что всем приходилось дуть в трубку, чтобы вернуться. Итак, он, хотя и с тяжелым сердцем, ознакомился с правилами в тюрьме и придерживался их. «Ограбление», ради которого он сидел здесь, могло быть истолковано как покушение на непредумышленное убийство, если бы у него был более худший адвокат, то он получил бы значительно больше, чем эти четыре года. Теперь он сидел, потому что якобы хотел отомстить поклоннику, который выбил одну из его жен из Копа Кабана. Для этого было много свидетелей, и он счел приговор слишком строгим в то время, поэтому они подали апелляцию, и когда то же самое произошло на слушании кассационной инстанции, они отклонили апелляцию. К черту четыре года, наверняка будет полуслова, он бы сидел на одной щеке задницы.
Акулы и другие животные
По соседству расселился магнат недвижимости Аксель Хунольд. Он всегда действовал по одному и тому же принципу: он покупал старые дома, рассчитывался с арендаторами, которые в них жили, и, вероятно, с помощью высокого политического деятеля, это было похоже на превращение жилой / коммерческой недвижимости.
Внизу бар, наверху поднимается. Эти недавно приобретенные коммерческие объекты затем можно было выгодно сдать в аренду, обычно мальчикам из района, которые знали свой путь и следили за тем, чтобы на склонах вверху было полно красивых девушек. Никто не знал, откуда у него деньги, ходили слухи о наркотиках, он тоже был мишенью полиции, но ему пока ничего не доказано. Его постоянно окружали два крепких парня, которые все просили их «поработать», не спрашивая. «Аце» позвала Акселя в сад, где они жили, «возьми с собой Дональда, нам пора». «Босс, куда?» – с любопытством спросила Аце, потому что дополнительные задачи оплачивались отдельно, а это было срочно необходимо, им всегда были нужны деньги. «Снятие с учета» сказал Аксель односложно. Они поехали в Санкт-Паули, на Ханс-Альберс-Платц: «На номер один, последнее свидание Кудделя Мюллера». Аксель равнодушно сказал: «Теперь хватит, магазин заберут». Куддель стоял за прилавком и вспотел, увидев троих. «Куддель, я сейчас получу 30 000 евро, или магазин закроется. – пригрозил Аксель, – я не буду больше ждать квартплаты, понимаете, сегодня день выплаты жалованья. «Аксель, у меня еще нет денег, дай мне еще неделю». Куддел умолял, но он еще не сказал, он уже два или три раза держал пистолетную рукоять Аце на своем лице. Он упал на пол, истекая кровью. «Сколько у вас есть?» – спросил Аксель. «Может быть, три тысячи, – пробормотал Куддел, – это действительно все». «Дайте мне, у вас есть пять минут, чтобы подписать этот контракт и передать нам все ключи, и тогда вы уедете из Гамбурга, понимаете?» Аксель действительно был последним, бессовестной свиньей, уже не человеком.