– Соревноваться с искусственным интеллектом бесполезно, – откликнулся Тим. – Ты знаешь исход всех сыгранных когда-либо партий.
– Выберу тактику игрока твоего уровня, – услужливо пообещал Нестор. – Плюс ты ходишь белыми. Вот какая фора!
Вообще-то парень мечтал о прохладном душе и долгом сне, а мозги собирался на ближайшую неделю отключить, но, поддавшись на уговоры Нестора, принялся сначала нехотя, но потом все больше втягиваясь, двигать фигуры по экрану. И в тот момент, когда Горелов нацелился на ладью противника, шахматная доска исчезла, на ее месте появились двое мужчин (один пожилой, с густой бородой, другой средних лет) в строгих черных костюмах на фоне белого полотна, перед ними стояли микрофоны. Камера сменила ракурс, чтобы показать общий план: гудящий от наплыва людей зал, сцена, вспышки фотокамер. Судя по всему, Нестор перескочил на прямую трансляцию какой-то пресс-конференции.
– Эй, – взмахнул пультом Тим, пытаясь вернуться к прежней картинке. – Мы играем или нет?
– Потом закончим, – отмахнулся Нестор. – Начинается самое интересное! Культурная сенсация недели. Ее нельзя пропустить!
– Хорошо, – не споря, согласился Горелов; его позиции в партии слабые, шансы на выигрыш мизерные, а так вроде и не проиграл.
Мужчина, что помоложе, откашлялся:
– Добрый день, дамы и господа! Разрешите представить вам Игната Крушевницкого, известного коллекционера и мецената, владельца самого большого собрания артефактов, связанных с историей немого кино.
В отдельном «окошке» на экране замелькали фотографии, которые в помощь Тиму вытащил из интернета Нестор. Стены дома Крушевницкого от пола до потолка сплошь увешаны киноафишами начала прошлого века, черно-белыми фотографиями актеров, в специальном хранилище на полках высились горы металлических коробок с пленкой.