– Надо съездить и проверить.
– Уже, – сказал Опер. – Бизон был там на днях вместе…, – он прервался. – С Семой.
– Цистерны на месте, – подтвердил Бизон. – Взяли пробы, Гриша проверил, кислота в порядке.
До Витьки дошло, почему ему все это рассказывают. На его месте должен был быть Сема. Вот почему они поехали за движком на день позже запланированного – Сема ездил с Бизоном на Авиамоторную.
– Никто, кроме людей в этом кабинете, не знает об этом, и так должно оставаться до момента, пока мы не запустим производство, – объяснил Опер. – Кремль не должен узнать, что у него появится конкурент, иначе на нас спустят гвардию.
– Один раз они уже обломали зубы, – Бизон посмотрел на стол Бати и кивнул.
– Вода – это электричество и тепло в наши квартиры, это полноценное питание и уверенность в безопасности наших границ, – сказал Опер. – Мы слишком долго ошивались на окраине, нас унижали, с нами не считались. Этому придет конец. Мы установим ту цену, которую захотим, и они будут платить. Если хотят жить, будут платить.
– Точно, – Бизон многократно кивнул. – Создадим свою империю.
– Подождите-подождите, у нас пока нет ничего, – возмутился Витька. Все уставились на него с нескрываемым негодованием. – Я вижу только формулы на доске и рассказ о том, как все будет круто. А если не выгорит? Если ты ошибся, и реакция не сработает? А вдруг на выходе получится темная вода? Или я что один задаюсь этими вопросами?
Ивановский достал из сумки на плече стеклянную колбу, поставил на стол – подобные Витька видел в лаборатории профессора в Королеве. Внутри бултыхалась мутная жидкость.
– За основу взял пробы кислоты, которые принес Бизон, и обычные медные провода.
– Значит, это…, – Витька запнулся, так и не решившись выговорить слово из четырех букв.
Гриша кивнул. Витька открыл крышку, глотнул. Вкус показался ему вяжущим, с кислинкой.
– Реакция была грязной – в бочке оставалась пыль и известь, к тому же медь в проводах с примесями. Но когда у меня будет нужное оборудование, я смогу выдавать чистый продукт. Еще лучше, чем у Кремля.
Витька в растерянности оглядел сначала Опера, потом Бизона – оба с настороженностью ждали его реакции.
– Ты понимаешь, что это значит? – спросил его Опер.
– Первая чистая вода, полученная не в Кремле, – ответил за него Бизон.
– Это наша свобода, – добавил Гриша.