– Восемьдесят к семи тысячам семистам? Это глупо. Лейтенант двигатели на старт. Убираемся пока не поздно, – скомандовала Юлия, на что экипаж нервно пересмотрелся друг с другом, уставившись на Волкова. Ник задержал дыхание, его бабка затеяла что-то неладное. И эта ситуация была ей на руку.
– Мы можем связаться с ними?
– Ал и Джеймс под землёй сигнал слабый, – рапортовала Керинкова, стараясь не смотреть на бабку, та закипала от злости.
– Ник, надо уходить, мы тут открытые мишени, – как можно спокойнее продолжала Юлия, сверля внука взглядом. Если бы она больше уделяла ему времени, чем поискам истины о гибели своего мужа, может быть она бы и имела над ним хоть какую-то власть, но Юля редко общалась с Никитой, которого вырастил сначала Анатолий, а воспитал кадетский корпус ВКС.
– Нет, мы не улетим без них, – и капитан снова развернув кресло, на этот раз к куполу, скомандовал, – малая тяга, маг-двигатели семьдесят процентов, входим в атмосферу.
– Это плохая идея Ник, – Волкова покачала головой и обернулась. За её спиной из воздуха материализовалась группа людей в боевой броне, – лучше бы ты меня послушал.
– Что происходит? – Недоумевая, вопрошал капитан Мидгарда, пока неизвестные окружали экипаж, – бунт?!
– Нет не бунт, – спокойно заметила Юля, – захват. В изолятор их всех! – Сопротивление было бесполезно. Мостик сдался без потерь. Но Мидгард это не весь мостик, так что Никита не терял надежды на то что он разберётся с этим, прежде бабка допустит одну из своих самых ужасных ошибок.
– Ох, Ник, я был уверен ты будешь на стороне своей семьи, а ни как не на стороне тех, кто повинен в смерти твоего отца, – Анатолий был с ней. Его отец был со своей матерью. Но почему он тогда сказал о…
– Я не понимаю, что ты такое говоришь, – капитан стоял напротив начальника службы безопасности, за спиной которого захватчики брали управление над флагманом в свои руки, а Юлия разместилась в капитанском кресле. Ему стало противно.
– Скоро поймёшь, а сейчас нам нужно закончить, – Волков Анатолий занёс руку для удара, и кулак приземлился на голову парня. Тот обмяк на руках своих пленителей, – изолятор. Палуба семь.
– Мидгард наш, – довольно смакуя вкус победы пробурчала старуха, и обернувшись к своему сыну продолжила более громко, – валим из это дыры, проложите новый маршрут, – Волкова хрустнула шеей и по её лицу расползлась зловещая улыбка, – я иду старик, теперь никто тебе не поможет.