Однако несмотря на то, что в своей избе он жил один, безмерно одиноким человеком он себя не чувствовал. Часто ездил к сыну, иногда сын с семьей приезжал к нему. Алексей Петрович следил за избой и огородом. Это доставляло ему удовольствие, примерно такое же как рыбалка.
Ещё он любил теплые летние дни, когда на побережье Белого моря у деревни Солза кучками собирались туристы. Туристов он любил. Некоторые из них приезжали утром, уезжали вечером некоторые оставались на ночевку с палатками и часто играли на гитаре. Он любил слушать такую игру. За нее он и любил туристов.
Он любил как саму Солзу, так и все что ее окружает, приходя в рыбацкую бытовку, и разбираясь по хозяйству он часто наблюдал как небольшие грузовые суда подходили к Северодвинску, которой небольшой полоской раскинулся будто бы прямо напротив деревни. Он любил когда маленькие самолеты на низкой высоте летели в Пертоминск, тогда, если это был солнечный день он обязательно смотрел им в след, приложив ладонь ко лбу, закрываясь он слепящих солнечных лучей, что были не редкостью в летние дни. Он любил, проходясь вдоль берега, находить островки красного песка. Этот песок, видимо, очень ценный, хотели было начать отсюда вывозить, но как-то не получилось. Он не знал какую ценность представляют эти гранатовые песчинки, но видел в них красоту и оригинальность Солзенского берега Белого моря
Ровно как и лето Алексей Петрович любил и зиму. Этот холодный, зачастую очень морозный сезон, был временем, когда деревню покидали многие «дачники» и она наполовину пустела. Зимой не было туристов. Зимой не играли гитары. Зимой царила тишина, нарушаемая лишь паровозным гудком составов, идущих из Северодвинска в Неноксу и обратно да воем волков, доносившимся из прилесков. Зима испытывала на прочность. Сколько ты ещё сможешь здесь прожить? За это Алексей Петрович ее и любил. Долгая полярная ночь с северными сияниями, что часто разрывали небо зеленым цветом, вихрем кружа над деревней, холода, что сковывали лес и море, дикие звери, особенно, волки, что иногда наведывались в деревню и таскали собак – это все проверяло на прочность. И с концом зимы, не растеряв силы, Алексей Петрович смело мог сказать – он ещё способен здесь жить, хотя годы и идут. И он благодарен зиме за эту уверенность.