– Ну да, помню.
– Я отдал их одному человеку и вот тебе от него благодарность, – Прадип достал из стола браслет из рудракши. – Я знал, что ты когда-нибудь снова приедешь и хранил это.
– Вот это да! Спасибо! Я действительно приехал снова.
– Куда на этот раз отправишься?
– Пока не определился. В Бадринатх, наверное, с Майей съездим. А там видно будет.
– Ну хорошо. Давайте паспорта.
– А можно копии? – спросила Майя.
– Можно. Сколько суток будете оплачивать?
– С меня пока что за пару суток, – ответил я.
– С меня тоже за двое, – сказала Майя.
Заплатив денюжку, мы в сопровождении Сурендера и, взалившего на себя наш багаж, служащего с неразборчивым именем, поднялись на второй этаж.
Я выбрал номер, в котором останавливался в прошлый раз, а Майе достался точно такой же по соседству.
– А тут очень даже неплохо, – сказала Майя, заценив свое жилище.
– Ну да. Только воду из под крана пить не вздумай. Даже зубы лучше чистить с бутилированной водой.
– Про это я в курсе.
– У тебя найдется какое-нибудь длинное платье? – спросил я.
Майя была в шортах, и ее стройные ноги могли свести с ума не только обычных мужчин, но даже лежащих на смертном одре столетних стариков. В таком виде было допустимо разгуливать по Ришикешу только детям, но для взрослой девушки это считалось непристойным. Разумеется, в отличие от стран, где царит радикальный исламизм, здесь, кроме осуждающих взглядов индийских женщин, это ничем более не грозило, но, все же, лучше было уважительно отнестись к местным традициям.
– Я взяла с собой сари, – ответила Майя.
– Отлично! В сари ты станешь жемчужиной Ришикеша, даже воообще всей Индии.
Улыбнувшись друг другу, мы уединились в своих номерах.
Проснулся я за полчаса до установленного на будильнике времени из-за шума за окном. Там, на кондиционере, взгромоздились две обезьяны и периодически недовольно кричали.
– Эх, как бы сейчас пригодились петарды, – подумал я.
В отличие от коров, обезьяны в Индии порой ведут себя крайне нагло и злобно – могут запросто вырвать пакет с едой из рук, стянуть с головы кепку, или очки, а если будешь сопротивляться, то оцарапают, или даже укусят. В прошлый мой приезд, стая этих бестий ворвалась в соседнюю гостиницу и перевернула там все вверх дном. Вот к чему приводит безнаказанность. Индийцы считают обезьяний род сородичами Ханумана (обезьяноподобного сына Бога Ветра, известного своей преданностью Рамачандре – седьмому аватару Вишну), а потому не предпринимают никакого насилия в отношении их.