Парочка слушает с нарастающим любопытством. Напротив, у церковной ограды тоже от нечего делать внимают четверо невольных слушателей.
Нанули, почесывая огромный бюст, цедит сквозь оставшиеся прокуренные зубы:
– Началось! Вот умеет лапшу на уши вешать! А нам теперь фига с два что перепадет.
Как бы в подтверждение его слов будущий долгожитель лезет в карман, достает, не считая, мелочь и протягивает Нине.
– Возьмите, тетя.
– Спаси тебя, Господи, сынок, – улыбается бомжиха и, поворачиваясь к жене, продолжает. – А ты меньше грызи его, что он безработный. Тебе и так мелкие деньги со всех сторон идут. Жадность фраера губит.
Я тебе легенду расскажу, – не дожидаясь согласия, начинает повествование. – Ходил, значит, Иисус Христос по земле, проповедовал. Подошел к колодцу, а там две девушки стоят.
– Да знаю я это, – нетерпеливо прерывает ее владелица мелких денег, – это в Евангелии написано про самаритянку- блудницу.
– Да что ты знаешь, грамотейка? – повышает голос бомжиха. – Ни хрена ты не знаешь кроме своей работы. Одно дыр-дыр, а толку – пшик! Не знаю я никаких самаритянок! Тут вот как было. Мне ишо моя бабушка, Царство ей Небесное, рассказывала. Ты слушай, не перебивай!
Попросил, значит, Иисус Христос воды напиться. Одна грубо отказала, а другая, кроткая, Его напоила. Выпил Господь воды и говорит той, хамоватой:
– Бог даст тебе хорошего покладистого мужа, а тебе, – обернулся к доброй, – плохого и драчливого.
Та, что напоила, удивилась:
– За что же мне такое?
Он объясняет грубиянке:
– Ты только с хорошим уживешься, а она со своим добрым характером любого вытерпит…
Так что не долбай своего мужа за то, что он не такой, как все, не умеет деньги делать.
– А жизнь сейчас какая! – не унимается спорщица, пропуская мимо ушей легенду. – Дикий капитализм!
– Знамо дело, не коммунизм! – Иронизирует бомжиха, хитро улыбаясь. – Господь-то, Он обо всех думает в любое время и обо мне, грешнице, и вот о Ермолае, к примеру, – она кивает на вконец разомлевшего кота. – Я, вить, Ермолая за полтора лара выкупила, от смерти спасла.
– Как это? – заинтересовался кошатник.
– А так это, – ему же в тон отвечает Нина. – Сижу я как-то здесь. Смотрю, мимо мужик идет и кота мяукающего тащит.
– Куда ты его, мил человек? – говорю. А он, знай себе матюгается. «К Куре, говорит, топить его буду. Он у меня колбасу сожрал». «А сколько твоя колбаса стоила?» – кричу. «Лар и пятьдесят на базаре за руставскую палку отдал.» Я скорей в карман, а там только лар мелочью. Еле уломала его подождать. Я, говорю, наклянчу и дам. И, правда, через минут десять все собрала и кота оставила у себя.