Пока Юрка читал, обнажённая Женя, подобрав под себя ноги, поблёскивая в свечах голубыми немного волчьими глазами, тянула в кресле вино.
– …«Приманка! Глядит на вас Хнойпек и думает: это надо же, какие люди бывали! Вот я теперь пить брошу, курить брошу, Мымру свою по кустам валять перестану, в библиотеку пойду запишусь и тоже всего этого достигну»… – Юрка прервал чтение и мельком глянул на Женьку.
– А у меня ещё вторая комбинация… – сообщила она и вытянула ноги. – Чёрная… Кружевная такая, с красной подвязкой… С одной! Мерить будем? Или продолжим чтение?
– Мерить! Хочу мерить! К чёрту книжки! – Юрка захлопнул книгу, бросил её столик и, упав на колени перед Женькой, прильнул губами к низу её обнажённого живота. – Женя, я тебя съем! – Ставрова охнула, вцепилась длинными ногтями в Юркины волосы и сладостно изогнулась. Почувствовав движение, Юрка поднял голову и с восхищением взглянул на свою сумасшедшую подругу:
– Ты – кошка! Можно я буду называть тебя Кошкой?
– Тебе можно! Тебе всё можно… Только теперь пусти, пойду. А то прямо так отдамся… и мы… – она пробиралась между Юркой и столиком, – и мы, блин, не увидим, блин, моей второй комбинации, а я её так долго выбирала.
В чёрном она показалась Юрке ещё прекраснее и сексуальнее.
– Я с ума от тебя сойду, Кошка! – Серов с силой привлёк к себе Женьку и крепко прижался голым к голому, вдыхая аромат рыжих волос.
– А я уже… Знаешь, Серов, я ведь такая дура! Правда-правда…
– Неправда, – он гладил её волосы, – ты умница… Если бы ты тогда не придумала «проветриться», мы бы не скоро решились.
– Представляешь, уже больше двух месяцев, а мы только первый раз вдвоём. И никто! никто не мешает!
Юрка молча целовал её веснушчатые шею и плечи.
– А мы сегодня будем ещё читать? Мне понравилось…
– Будем, рыжее солнышко, будем!
Они долго мучили друг друга. А потом читали, пили, закусывали, целовались… и опять мучили…
В одиннадцать Серов вызвал такси, отправил Женьку домой, прибрался, поставил в холодильник бутылку водки для Игорька и ушёл сам.
Март в списке месяцев числится календарной весной, но на Севере это ещё полноценная зима. Морозило градусов на двадцать – двадцать пять, Юрка шёл домой, глубоко вдыхая ледяной воздух. Весь вечер он не курил, но и сейчас не было обычного желания затянуться, не хотелось забивать никотиновым привкусом аромат Женькиного тела. Юрка вспоминал свидание и легко улыбался.