У мусорных контейнеров копошился облезлый пес. Он на секунду отвлекся от своего занятия, лениво гавкнул на припозднившегося прохожего и продолжил потрошить пакет с отходами. Саше показалось, что собачья тень вильнула хвостом.
Наконец он вышел к старому дому с аркой. Облупившиеся стены, канализационный люк в бугристом асфальте, обклеенный объявлениями водосток – это место ничем не отличалось от тысяч подобных, но для Саши было особенным. Он оглянулся по сторонам, машинально подтянул лямки рюкзака и шагнул в туннель, освещаемый единственной лампой.
– Привет, мам. Привет, пап, – тихонько сказал Саша. – Простите, что давно не заглядывал.
Это было одно из первых его граффити. Пара черных силуэтов в профиль: крепкий мужчина прижимает к себе женщину с развевающимися волосами. Никаких больше деталей – просто две тени, отпечатавшиеся на кирпичной кладке. Но в этих образах – в их контурах, в положении рук и наклонах голов – была какая-то магия. Саша и сам не понял, как так получилось. Он иногда встречал в Сети фотографии этого граффити, и в комментариях писали о незримой «химии» между персонажами. И для него не было похвалы лучше.
– Представляете, мы с тетей Галей сегодня опять…
Слова застряли в горле. Свет лампы едва добирался до граффити, поэтому Саша не сразу заметил, что родители не одни. Он достал из рюкзака фонарик и включил его:
– Что за хрень…
В полуметре от родителей был изображен такой же черный силуэт, только искривленный, неправильный. Вытянутые руки, ноги, чудовищно длинные пальцы с загнутыми когтями, а вместо человеческой головы – волчья, с непропорционально большой пастью. Проработка была отличной, словно сам Саша рисовал. Да что там – эта работа была неотличима от Сашиных.
Луч фонарика скользил по изменившемуся граффити. Чужих тегов не было – Саша высветил только свой. Получается, кто-то пришел сюда и дорисовал это страшилище, не оставив авторской подписи. Но для чего? Просто чтобы испоганить его работу?
У него бывали стычки с местными райтерами, куда ж без этого. Сообщество не отличалось дружелюбием, особенно по отношению к новичкам. В центр города вообще лучше было не соваться: там красили только мастера, неизвестно кем провозглашенная элита. Вот и приходилось довольствоваться глухими дворами, спальными районами, промзонами и прочими малолюдными местами.