Но разве все это может быть правдой? И почему все это происходит именно сейчас, тогда, когда я так близка к тому, чтобы добиться своей цели? Отчасти я ожидаю, что Кендара вот-вот явится к нам и признается, что все события прошлой ночи были продуманной подставой, представлением, созданным, чтобы проверить, как далеко я готова зайти и не сдаться.
Однако даже Кендара, которая способна на невероятные подвиги и унижения, не может заставить сердце Саенго перестать биться. Ничто никогда не сотрет из моей памяти картину невидящего взгляда Саенго, устремленного в никуда, вид крови, промочившей ее рубашку, каждую болезненную деталь, что въелась в мое подсознание навсегда.
Если я не могу искать возмездия за убийство Саенго, то мне нужно поговорить с Кендарой. Мне нужно объяснить ей все, что произошло, и рассказать ей о нападении. Мне нужно все каким-то образом исправить.
Но как мы можем вернуться в Вос-Тальвин? Королева Мейлир не скрывает своей ненависти к шаманам. Прежние король с королевой, как и больше десятка других эвейвианцев, погибли, когда шаман-пламенитель потерял контроль во время одного магического представления и сжег половину гостей фестиваля дотла. Сам пламенитель тоже не выжил, однако этого оказалось недостаточно для новой королевы. Ей было всего семнадцать, когда она взошла на трон. Мейлир провозгласила всех шаманов преступниками вне закона, не глядя на тот факт, что они невиновные эвейвианцы. А также она запретила с тех пор ньювалинским шаманам переходить границы Эвейвина, что разожгло старые конфликты между нами и Ньювалинской империей.
Некоторые рожденные шаманами сбежали в империю или же бросились просить помощи у паучьего короля. Однако Ронин им отказал. Он потребовал заключить перемирие между двумя королевствами; но ему нет дела до того, как именно власти устанавливают этот мир в границах своих королевств и правят над своими же народами.
И я стараюсь не вспоминать о своей давней встрече с шаманами, ибо память о том дне до сих пор слишком свежа. Неподалеку от сиротского дома, где я выросла, был маленький городок, куда монахи ходили, чтобы купить припасов и продуктов. В тот день я отправилась вместе с ними, как и все остальные дети, которые должны были в скором времени вступить в ряды учеников Гильдии принца. Монахи говорили, что нам следует привыкать к шумным городским улицам, однако такое объяснение казалось слишком уж неправдоподобным и наигранным даже тогда. Вскоре истинная причина их помыслов стала нам очевидна.