– Не берите этого в голову, леди, – сказал лорд Харроу, – женщинам не стоит думать о таких вещах.
«Рей сказал бы, что у некоторых женщин голова варит лучше, чем у иных мужчин», – мысленно фыркнула Мэгг, но ничего не ответила.
Танец закончился, и лорд Харроу проводил её обратно к Кэнту и Сиан. Мэгг незаметно вытерла ладонь о юбку: у лорда Харроу оказалась очень потная рука. И в это же мгновение позади раздался негромкий приятный голос:
– Рад приветствовать и свидетельствовать вам мое почтение, лорд Кэнт.
Мэгг резко обернулась и увидела, как старик первым кланяется, а ему отвечает задумчивый милорд Эскот.
***
Рей больше всего любил весёлые и заводные песни, но иногда пел что-нибудь грустное, про несчастных рыцарей или бедных поэтов, к которым судьба была неблагосклонна. И Мэгг представляла себе их очень похожими на милорда Эскота. Только они совсем не умели улыбаться, в отличие от лорда, лицо которого озарила приятная и очень светлая улыбка, как только Мэгг протянула ему руку.
Быстрая куранта напоминала Мэгг народные танцы, на которые она ещё совсем девчонкой бегала глядеть, когда Рей бывал чем-нибудь занят. И пусть в деревнях из всей музыки находилась иногда одна гундосящая дуда и три-четыре колотушки, не узнать этот ритм было невозможно.
Милорд Эскот вывел её в круг из десяти других пар и, едва заиграли первые такты, ловко сделал высокий подскок. Мэгг повторила за ним, и они затанцевали. Из них вышла самая легконогая пара, в этом не было сомнений, к тому же милорд Эскот был самым красивым мужчиной в зале, и вскоре у Мэгг закружилась голова.
Ещё никогда она не чувствовала себя такой хорошенькой, как в эти мгновения танца, когда в глазах милорда светилось восхищение ею. Она сердцем чувствовала, что он от неё в восторге.
Конечно, до этого ей не было никакого дела – она не собиралась оставаться в доме старика Кэнта и изображать из себя леди, что бы там Рей не говорил, но сейчас от этого решения ей стало грустно.
Эскот уловил её грусть и спросил, сделав очередной поворот:
– Леди Магарет, вас что-то расстроило? Вы улыбались и вдруг погрустнели.
Мэгги улыбнулась снова:
– Нет, милорд, я просто задумалась.
Эскот хмыкнул:
– Леди, поверьте моему слову, не стоит предаваться размышлениям во время танца, – ещё поворот и два подскока, – лучше отложите их на потом. Сидя на веранде среди цветов, размышлять приятнее, чем в переполненном душном зале.