В этот совет входили сам князь, его старший сын Эвард, жених Эсны – старший князь Руэндир – и несколько морских офицеров.
– После того, как мы выводим солнечную из-под удара, – рассуждал Руэндир, – нужно будет ускоряться. Раннид явно предпочитает форсировать конфликт. Время играет не на нас. Он крепче год от года, а нас – всё меньше.
Возможно, у Эсны были причины быть недовольной своим женихом. Возможно, он был сух, неразговорчив и не очень-то галантен с дамами – в число его достоинств входили совсем другие качества. Но о дочери своего старого соратника Руэндир тревожился всерьёз, и именно вопрос обеспечения её безопасности был для него приоритетным.
– Нам нечем ударить по нему, кроме как морским бунтом, – покачал головой Кьерин, снова разглядывая карту – один-в-один такую же, как ту, которую они недавно рассматривали с генералом Дранголом. – Вот если бы нас поддержали даркийцы…
– Даркийцы никогда нас не поддержат, – возразил Руэндир. – Раннид отдал им на разграбление марианский берег.
– Основные даркийские силы, конечно, – вступил в разговор Эвард. – Но отцовцы…
Отцовцы, благополучно смешавшие даркийскую религию с ньонским культом Небесного, в Даркии были объявлены еретиками и преследовались законом. Многие из них ныне пиратствовали или искали пристанища в Ньоне – впрочем, и тут им не были рады, и ещё при отце Грэхарда преследовали не меньше, чем в Даркии.
Князь смерил сына пронзительным взглядом: он давно подозревал его в симпатии к этому культу и не был доволен таким поворотом.
– Нельзя полагаться лишь на религиозные меньшинства, – холодно покачал головой Руэндир. – Адепты Стримия – это прекрасно. Удастся договориться с отцовцами – тоже неплохо. Но нам нужны реальные силы, а не все эти верующие нытики! – презрительно скривил губы он.
– Отец? – молодой Кьерин выразительно посмотрел на старого. – Давай, я встречусь с ними? Нам не помешают такие союзники.
Князь мрачно пожевал губами. Идея таких переговоров высказывалась неоднократно, но среди их союзников не было ни одного последователя этой религии, а отцовцы были слишком замкнутой и недоверчивой группой, чтобы послушаться кого-то из своих гонителей. Мысль о том, что сын, отправившись на такие переговоры, может вернуться с них отцовцом, слишком нервировала старшего Кьерина.