Александр (задумчиво). Да? А я думал, что это после того раза, как она запустила в него пианино…
Марьфёдорна. Так вот оно что… а я всё гадала, кто и зачем решил выбросить его со второго этажа под окна первого…
Елизавета Алексеевна (Александру). Почему бы тебе как-нибудь не поступить так же, когда он начнёт тебя тиранить? Пригрози, что ты исключишь его из какого-нибудь общества хороших людей!
Марьфёдорна (с презрением). Чтобы кого-то исключать из этих обществ, душенька, надо сначала туда вступить! Это не для вас!
Вся императорская семья сидит за столом. Подают завтрак.
Константин не сводит подозрительного взгляда с собачки, которая радостно вертится вокруг кресла императора.
Павел. Кхм-кхм… Господа, у меня предчувствие, что меня могут убить именно сегодня… но как? Возможно, отравят еду…
Начавшая есть Елизавета Алексеевна опускает обратно вилку, которую подносила ко рту, отодвигает тарелку и морщится.
Константин (важно). Отец, можно поступить так, как поступали раньше – дать попробовать еду кому-то другому… кого не так жалко… например, собаке…
Наклоняется с кусочком пирога к шпицу.
Павел (испуганно хватая собачку и прижимая к себе). Живодёр! Не трогай Фру-Фру! У тебя нет сердца!
Константин (шёпотом на ухо брату). Это она… как пить дать!
Александр (Елизавете Алексеевне). Честное слово, я люблю своего брата, но он временами такой чудак! Иной раз пытаюсь разобраться, что же у него в голове?
Павел. А где, кстати, Анна Фёдоровна?
Константин (встрепенувшись с надеждой). Отец, вы хотите дать попробовать отравленную еду моей жене?
Павел (в нетерпении). Да нет, я просто обратил внимание, что давно не видел вашу жену…
Марьфёдорна. Да, дорогой, действительно! Что с Анной Фёдоровной? Давненько её не видать!
Александр (брату на ухо). Ты, что же, до сих пор её не нашёл?!