Девочки допили чай и начали собираться. Они предупредили, что после фильма хотели бы прогуляться в парке. Но из-за того, что на улице стало холодно и поднялся ветер, Браун попросил до десяти вернуться домой.
Как только девочки ушли, Женя посмотрела на Уильяма. Он улыбнулся.
Браун думал, что вечер пройдёт хуже, но ошибся. Всё-таки его племянница стала взрослой и всё понимала. Оставалось только не упустить Женю, потому что она именно та, о которой он мечтал.
– Они очень милые, – сказала Женя.
– Ты тоже очень милая, – произнёс Уильям, подвигаясь к ней ближе.
Островская не сдержала улыбку. Она встретилась с его взглядом, полным любви. Они потянулись друг к другу и почти соприкоснулись губами, когда послышался слабый лай. Малыш пытался привлечь внимания, чтобы с ним поиграли. Евгения засмеялась, а затем присела к щенку и погладила его. Он сразу перевернулся животиком верх.
– Может, всё-таки останешься? – спросил Уильям, выйдя провожать её в коридор.
– Это неудобно, – сказала Женя. – К тому же вернётся Аннабель, захочет побыть с тобой без лишних людей.
– Ты не лишняя.
– Я не так выразилась. Я имела в виду…
Женя не успела договорить, как он прервал её поцелуем. Каждый раз, когда он так делал, у неё начинала кружиться голова, ноги становились ватными. Он сводил её с ума, и ей это нравилось.
Когда она ушла, Уильям вздохнул, прислушиваясь к тишине. Он посмотрел на Малыша, который сладко устроился на его ботинках, и, улыбнувшись, стал ждать Беллу.
Солнечные лучики пробрались сквозь шторы, попав на лицо Евгении. Она попыталась увернуться от них, натянув на себя одеяло, но сна уже не было ни в одном глазу. Женя почувствовала, как постепенно ей становится холодно. Она повернулась на другой бок и встретилась взглядом с Уильямом. Тот заметил, что она на него смотрит, и закрыл глаза. Затем снова открыл и увидел на её лице улыбку.
– Доброе утро, – прошептал он, потянувшись к её губам.
– Доброе утро. – Женя ответила на поцелуй.
– Как я рад, что ты вернулась, – сказал Уилл.
Пару дней назад Островская закончила съёмки в новом фильме. Целый месяц её не было в Нью-Йорке. Она звонила и писала по возможности, потому что работала по четырнадцать часов и времени на отдых и сон не оставалось, не говоря уже о разговорах с близкими людьми. Как только он слышал её голос, на душе становилось спокойнее. Хотя он понимал, что она уставала, и хотел, чтобы она больше спала.