– Да мы с удовольствием, – засмеялась я. – Вот только кровь-то твоя от этого лучше не станет.
– А ты думаешь, так станет? Все равно я его пить не буду, лучше в туалет вылью, а так хоть вам вкусно будет.
– Ну, раз в туалет, тогда лучше нам, конечно, – снова засмеялась я.
– Слуууушайте… – протянула Иринка. – Мне еще хлористый кальций выписали, он еще хуже. А вдруг вам тоже понравится? – она с надеждой посмотрела на нас.
– Давай! – Димка уже предвкушал очередную вкуснятину. Но, едва попробовав, начал плеваться: – Фу, ну и дрянь! Нет, это я точно пить не буду!
Я тоже чуть-чуть попробовала.
– Да, дрянь! Ир, но если надо тебя выручить, я по одной ложке, так и быть, буду пить, только заесть потом чем-нибудь надо будет.
– Нетушки! Гематоген пейте, раз вам нравится, а это я буду понемножку в раковину выливать! Вот так! – она подошла к раковине и немного вылила. – И все!
На том и порешили.
Иринка и правда, была очень худенькая, при этом всегда веселая, подвижная, легкая. Мне она напоминала стрекозку: длинненькая, глазастая, того и гляди – раскинет тонкие прозрачные руки-крылышки, застрекочет и полетит куда-нибудь над травой, над цветами, в голубые небеса…
Еще две фотографии из моего альбома: на первой Иринка в тот самый первый день, когда я ее увидела, на той самой горке – стоит в цигейковой шубке и такой же шапке, в руке лопатка. Кто фотографировал – не помню, наверное, я тогда еще не вышла на улицу.
И вторая. Уже потом, тем летом, в яслях ждали фотографа, а так как это тогда было редкостью, то многие работницы захотели и своих детей сфотографировать. Иринку принарядили в новую кофточку и повязали большой бант. Вот тут-то она и взбрыкнула: всегда покладистая, она сорвала бант с головы, надулась и наотрез отказалась фотографироваться. Закрывалась руками, отворачивалась. Уговорить не мог никто – ни тетя Аля, ни моя мама, ни фотограф, ни другие женщины, никак – ни с бантом, ни без банта… Наконец, уже почти смирившись, тетя Аля придумала: – Иринка, а с Леной будешь фотографироваться?
Та, глядя исподлобья, кивнула.
– Леночка, – попросила тетя Аля, сфотографируйся с Иринкой, пожалуйста!
Я с готовностью согласилась. Нас посадили рядом. Чтобы Иришка была повыше, подложили ей под попу какие-то книги, а чтобы не упала, прислонили покрепче ко мне. Тетя Аля даже злополучный бант успела ей на голову приложить. Так мы и сидим на этой фотографии: тесно прижавшись друг к другу, я в «баранках» на коротких волосах, своей любимой тогдашней прическе, а Иринка – с большим белым бантом на голове.