– Дети спят? – взяв под руку Александра, спросила я.
– Идем посмотрим, Полинка книгу им читала. – Александр пошел в сторону спальни.
– Ты иди посмотри, а я воды попью, во рту пересохло после пробежки. – Я быстрым шагом прошла в кухню. Мне повезло, потому что на террасу был выход и из кухни. Я выбежала на террасу, к столу, но ноутбука на нем не было.
– Черт, – вырвалось у меня от отчаяния. Я также быстро вернулась в кухню и успела набрать стакан воды.
– Спят, – входя, тихо сказал Александр и добавил, усмехаясь: – Все трое.
– Полинка молодец, всегда ей удается угомонить их. Пусть спят. Чаю попьем?
– Да, сейчас поставлю чайник и свежий заварю. Тебе, как всегда, черный? – наливая в чайник воды, уточнил Александр.
– Сань, мне с лимоном, пожалуйста, – сквозь шум воды попросила я.
У Александра беззвучно зазвонил телефон, он мельком глянул на высветившийся номер, поставил чайник и, извинившись, вышел.
Я сама нажала кнопку и, облокотившись на столешницу, слушая шум работающего чайника, стала думать о том, как мне добраться незаметно до ноутбука Александра и узнать номер телефона шантажиста.
Я с нетерпением ждала звонка от похитителя. Дети уже спали, наигравшись за целый день с Полиной и Александром и накатавшись на каруселях в парке.
Мне чудом удалось записать себе номер из письма. Помогла мне в этом Полина, отправив меня в кабинет за листками бумаги и за ручками для игры в «Крокодил». Александр в это время был на террасе и разговаривал по телефону. Ноутбук стоял на столе. Я знала пароль, Саня сам мне как-то его назвал, когда нужно было срочно переслать какие-то документы. К моему счастью, пароль он так и не сменил.
Дождавшись возвращения домой, уложив детей спать, я позвонила по этому номеру. На том конце равнодушно выслушали мою речь о том, что мы не имеем отношения ни к какому кулону, я долго пыталась это объяснить, пока не иссякли слова и аргументы. А на мою просьбу оставить нас в покое мужской голос холодно сказал, что мне перезвонят, и я услышала гудки.
Я не находила себе места от неизвестности. Я корила себя за то, что снова поступила импульсивно и все испортила. Теперь моим детям, родным и близким грозит реальная опасность.
Только через два часа, глубокой ночью, когда я задремала, сидя в гостиной в кресле, мне пришло сообщение. Дрожащими руками я включила торшер и открыла сообщение. В нем было несколько фотографий. Я открыла их и не поверила своим глазам. На портрете была изображена я в ярко-красном платье XVIII века с моей брошью на груди. Под картиной была надпись: «Графиня Мария Владимировна Строганова».