Опровергнуть Лакейна. Рассуждения спустя двадцать лет собственной практики - страница 2

Шрифт
Интервал


«Эта книга для тех, кто стремится прожить интересную, творческую и счастливую жизнь.»

Я скажу так. Эта жизнь в итоге будет интересна не тебе, а только другим. И то мало Каждый занят своим делом, и на тебя обращает пристальное внимание в ключевых моментах. Творческой ее можно будет назвать в том случае, если ты действительно сделал акт чистого творения. А счастье будет слишком мимолетным. Ты не поймешь, когда его ценить. А в момент счастья оно будет незаметным и крайне агонистическим.

О своем счастье надо заботиться каждый день самому. И только самому. Доверишь другим, и будешь мертв и доволен только тем, что оставил дом. Мертвые соображают, но плохо. Я был в мире мертвых. Это много чего было. Там есть и Небо, и разные измерения, и фантазии греховные и вожделения других сомнительные. Что делать в судный день? Другой вопрос, как ты воскреснешь. Я воскрес так, что жалел с отбивными. Долг в банке сберег мне уровень жизни и продолжительность увеличил. Но панихида в том, что ты никогда не будешь целиком доволен своей жизнью. И даже смертью. И даже после смерти умрешь много раз. Потом ты будешь колдовать над электрической лампочкой. И будешь в глазах вышнего достойным, и придурком умным. А жизнь продолжается и после смерти с большим добром, хотя и с редким одеялом. Оно будет холодным, старым и вонючим. Подушка негодной. Все что требуется, это поверить сердцу и гаданиям своим. Одна таблетка исправит тебе мышление и вылечит твой шантаж неба. Но она бывает последней. А мультивоскресшеть это не религия. Она ей противостоит и уже борется. Они всегда были. Игры Вечного Мертвеца. Он бывал в Библии. Это не Троица, его больше. И это временная дестабилизация, от чего возникли войны календарей. Ввод Христовой Эры был принят цезарем как год крушений Библии. Но была Книга Моава. Вот там он проявился во всем своем Психозе. Столько зачатий, столько смертей. И если хочешь быть Иисусом, то умри. Он это сначала сделал, а потом воскрес. Свойство его славы в том, что он другой человек. Плохой с точки зрения воспитания, хотя в основном учтив и поклонен перед рыбаком. Но плюнет лидеру Изральской веры в рот. И крест с анальгезией был таким, что ему и не нужны были болеутоляющие. А после смерти он написал полотно, известное, как Туринская плащаница, что аэрография Гавриила.