Официант-итальянец сначала принес вино и мороженое. Изольда вколола большие солнцезащитные очки сверху в волосы, заложила за спину сиреневую сумочку и придвинула к себе поднос с бокалом белого вина и блюдечком наполненном солеными орешками и печеньками. Сделала глоток.
– Хорошо жить! – радостно промолвила она и скрестила под креслом ноги в светлых сандалиях.
– Совершенно согласен, – поддержал ее Вольф.
Андрей промолчал, лакомясь мороженым из вазочки. А про себя он подумал, протягивая слова: «Хорошо сидим!» И с этим его утверждением можно, безусловно, согласиться. Он наслаждался и чудесным местом над журчащим речным потоком и приятной компанией, центром которой, конечно же, была его любимая жена. Изольда Генриховна была миловидной женщиной прекрасного возраста с пышной фигурой. Сегодня она выбрала на прогулку платье без рукавов до колена в светло-темную крупную клетку. И завершала украшение дамы короткая прическа из темных волос со светлыми прядями, сделанная золотыми руками мастера парикмахерского искусства.
Под тихий плеск текущей воды и обдуваемые прохладным речным ветерком мужчины завели великосветскую беседу о литературе. Их дамы снисходительно наблюдали за ребячеством седовласых спутников. Одна, потягивая коктейль, а другая, попивая маленькими глотками вино и закусывая солеными орешками.
Андрею Распутину было на вид за пятьдесят. Этот круглолицый и улыбчивый мужчина с седым ёжиком волос обладал внимательным взглядом, а иногда даже тяжелым, пробиравшим собеседников до дрожи. Среднего роста с небольшим брюшком он был одет в оранжевую футболку с воротником, которая выделялась на фоне светлых брюк и жилета. На ногах у него были светлые же сабо. В общем, выглядел он как пожилой учитель гимназии или преподаватель университета. Некоторые немцы за глаза называли его «echter Professor» (настоящий профессор). Он действительно раньше учил и преподавал, но в одном из провинциальных северных городов России. Здесь же в Германии Андрей Васильевич писал рассказы, очерки, сказки и пьесы.
Его собеседник Вольф Гольдберг был старше, но представлял копию только с усами и в одежде более темных тонов. Он выглядел как инженер или сотрудник научно-исследовательского института, давно вышедший на пенсию. Правда, при этом его взгляды бывали далеки от научных, что не мешало ему всерьез считать их единственно верными.