– К Фроське пошли, – решительно заявил милиционер. – У нее самогонка самая лучшая, двойной выгонки. Я ейную бутыль как-то в город возил, начальству в подарок. Так мне наш начуездмил сказал – продирает, мол, лучше всякой водки! Даже разрешил самогонный аппарат не изымать.
Самогонки Фроська выставила целую бутыль, а из закуски только пучок зеленого лука. Зотин, оглядев стол, скривился:
– Ты чё, Фросенька, закусить-то че-нить дашь?
– А ты чего, жрать ко мне пришел? Со своей жратвой надо ходить! – рыкнула баба. – Если бы не Иван Афиногеныч, так тебя бы и на порог не пустила. Ишь, ездят тут.
Зотин, собрался обидеться за нелюбезный прием, но передумал.
– Фрось, не серчай, – заюлил начволмил.
– Больно надо, – фыркнула Фроська, поглядывая на Ивана.
Коротконогий и толстопузый Зотин, хотя и был начальником, но рядом со статным солдатом проигрывал.
«Вот я тебя, заразу, под статью как-нибудь подведу, за самогоноварение! Замучаешься штрафы платить!» – мстительно подумал Зотин, перехватив взгляд подруги, брошенный на Ивана Афиногеновича.
– Фрося, а в лавке на деньги купить чего-нибудь можно? – поинтересовался Николаев, присаживаясь на хлипкий городской стул, невесть каким макаром оказавшийся в крестьянской избе.
– Ну, если купилка есть, я бы сбегала, – сказала молодуха, обводя взглядом мужиков.
Начволмил зашмыгал носом и отвел глаза. Фроська понимающе хмыкнула – еще бы, с его-то нищенским жалованьем да тремя ребятишками…
Николаев, усмехнулся и полез в карман. Вчера, когда разбирал сидор, оставил часть денег дома (тратить-то на что?), а пару «лимонов» совзнаками сунул в карман – как чувствовал, что понадобятся. Вроде пока совзнаки принимают. Вытащив из кармана все бумажки, вложил их в горячую ладошку Ефросиньи. Сжимая бабе пальчики, проникновенно попросил:
– Нам с товарищем начволмилом возьми закусить да себе чё-нить вкусное прикупи. И сдачи не надо.
Едва успели мужики выпить по второй-третьей, как прибежала запыхавшаяся Фроська. Выкладывая на стол немудреные покупки – городскую булку, ливерную колбасу и с фунт окаменевших пряников, похвасталась:
– А я-то такое слышала! Говорят, скоро самогонку всем гнать разрешат, а тем, у кого аппараты конфисковали, обратно их возвернут.
Зотин поперхнулся самогонкой. Откашлявшись и кое-как восстановив дыхание, спросил: