Я кивнул.
– Почему Эльда не сказала об этом тетке?
– Откуда мне знать? – пожал плечами Тор. – Графиня – весьма властная женщина. Возможно, Эльда действовала так, желая почувствовать себя самостоятельной девушкой.
Возможно, он и прав. Жизнь под командованием графини Терру, должно быть, утомительна.
– Вы вернули Эльде брошь?
– Да, для этого мы встречались вторично. Я послал Эльде записку. Возможно, это послужило дополнительным основанием для слухов.
– Благодарю за откровенность, господин Тор.
Мы с Агатом покинули ювелирную лавку.
– Вы ему верите? – спросил Агат. Я покосился на него, и он примолк.
– Кто его знает. Говорит убедительно. Во всяком случае, господин Тор на работе, а не пропадает где-то по неизвестным причинам.
Впрочем, на месте похитителя, который решил остаться в городе, было бы разумно не привлекать внимания. Но Тор сказал, что не имел романтической связи с Эльдой. И, честно признаться, мне сложно представить, как девица при такой тетке могла бы исчезать из дома на свидания… Только когда ходила в лавку. Или выполняла другие поручения тетки. Были ведь другие поручения? На диво доверительное отношение к «ветреной» племяннице – вручить ей фамильную драгоценность и отправить в город…
***
Маркиз Оруан был предельно вежлив и неестественно добродушен. Нашему с Муром появлению он предсказуемо не удивился, и было очевидно, что к разговору он готовился загодя. Маркиз Оруан был заметно моложе Лерана Тора. Еще один щеголь. Роскошный особняк, огромный парк с двумя блюдцами прудов по сторонам от дороги: в одном плавали упитанные белоснежные лебеди, в другом – угольно-черные… кажется, дом Оруана занимал добрую половину города. В отличие от Лерана Тора, Оруан определенно не был сторонником умеренности. И средства позволяли ему шиковать. Видно было, что маркиз умеет и любит произвести впечатление.
В доме маркиза было много слуг. А еще – куча излишеств. Вазы, головы диких животных на стенах… В маркизе с трудом можно было предположить любителя охоты. И эти цветы. Везде – в доме, в парке. Какое-то сумасшедшее буйство цвета: бешеные глицинии, безумные розы, я уже молчу о настурциях… Яркие бутоны, сочная, словно после дождя зелень… как будто по вечерам маркиз приказывает тайком подкрасить растительность, чтобы утром впечатлить горожан больше обычного. Стены дома были облицованы темно-серым арверийским мрамором, на портике извивались рогатые змеи и скалились горгульи. Посреди всей этой цветной неумеренности мрачный дом смотрелся откровенно дико.