Давным-давно задумал вдруг
Один обычный государь
К царю, что был его сосед и друг,
Как полагалось это встарь,
Гонца для просьбы отослать.
Тот запоздал, в дороге задержался.
Вбежал и сходу начал излагать,
Что должен был, однако запыхался.
Сумбур – не разговор, а пламенный отстой:
«Мой господин… велел… сказать, чтоб лошадь…
голубую,
Ему вы дали, а если… не дадите, то…». «Постой», —
Не смог царь выслушать белиберду такую.
Он на гонца глядел и странно улыбнулся:
«Скажи, что лошади такой я не имею,
А если бы была бы, то…» – и царь запнулся.
Наверно, съел не то за трапезой своею.
Гонец же испугался, что попал в немилость,
Метнулся из дворца, прыг на коня и вспять.
Докладывать царю о том, что приключилось,
Как смог его тот царь безумно напугать.
Послушав донесение трусливого гонца,
Владыка страшно рассердился.
Решил войной пойти на наглеца,
Ведь думал – друг, а тот вот так раскрылся.
Долго длилась жестокая битва,
Измотала всех злая война,
Много крови невинной пролито,
И казна безнадежно пуста.
Перемирье – воевать нету сил.
И начались переговоры.
И царь второй у первого спросил:
«Какие между нами споры,
Что означало вдруг послание твоё —
„А коль не дашь мне лошадь, то…“?»
«Пришли тогда другую, вот и всё».
А ты хотел сказать мне что
Своим ответом: «А если бы была бы, то…?»
«Да непременно бы отдал тебе в подарок».
Умеешь слушать – непонимание снято!
Рисунок домысла бывает слишком ярок.