Восстание Персеполиса - страница 10

Шрифт
Интервал


И все-таки даже для нее черно-голубой диск Земли на экране – тоже дом. Возможно, так было не всегда. Уже доросли до возраста голосования дети, не знающие, как это: иметь одно-единственное солнце. Ей не представить, что для них означают слова Земля, Марс, Сол. Может быть, атавистическая грусть, живущая у нее за грудиной, вымрет вместе с ее поколением.

А может, она просто устала, вот и чудит, и надо всего лишь выспаться.

Снова щелкнула бамбучина.

– Мэм?

– Иду.

– Да, мэм. Но у нас срочное сообщение от диспетчера Медины.

Драммер подалась вперед, остудила ладони прохладной столешницей. Дерьмо! Дерьмо-дерьмо-дерьмо.

– Опять пропажа?

– Нет, мэм. Корабли не пропадали.

Ужас чуть отпустил ее. Но не совсем.

– Тогда что?

– Сообщают о внеплановом переходе. Грузовик без транспондера.

– Серьезно? – удивилась она. – Они что, думали, мы не заметим?

– Ничего не могу сказать, – ответил Воган.

Драммер вывела на экран административные данные по Медине. Ей и здесь были доступны все сведения по ее владениям: контроль движения, состояние среды, выход энергии, данные сенсоров по всем участкам электромагнитного спектра. Только вот все это из-за светового лага устаревало на четыре с лишним часа. Любой отданный ею приказ будет принят через восемь – восемь с половиной часов после запроса. Великий инопланетный разум, сконструировавший врата-кольца и оставивший величественные руины в системах за вратами, совладал с пространством, а вот скорость света осталась скоростью света, и, похоже, это навсегда.

Пролистав журнал, Драммер нашла нужную запись, включила воспроизведение.

«Говорит Медина. Прошу подтверждения» – обычный спокойный голос диспетчерской.

В ответ примешались помехи. Наводка от врат. «На подходе легкий грузовик „Дикая посадка“ с Кастилии, Медина. Передаем статус».

Выскочило новое окно. Статус легкого грузовика. Марсианский проект. Старый, но не устаревший. Диспетчерская отозвалась через несколько секунд.

«Визе бьен[1], „Дикая посадка“. Переход разрешаю. Код… черт! Отказ, „Дикая посадка“! Переход запрещен!»

Внезапный всплеск на кривой безопасности и красный сигнал тревоги. На табло управления Медины загорелся новый двигатель, конус в беззвездной темноте медленной зоны.

Все уже кончилось. Все произошло несколько часов назад, но у Драммер все равно частило сердце. Диспетчерская требовала от нового корабля назваться, ожили рельсовые пушки. Если бы они дали залп, на неопознанном корабле не осталось бы живых.