Новый постоялец, болтая о том и о сём, помог собрать на стол. Слушая его бесконечную трескотню, мать с сыном забыли о своих проблемах, очень уж занимательные истории рассказывал Дятлов. Врал, поди, половину, но всё равно интересно. Ужин был, по их меркам, богатый и сытный. Вдоволь наевшись, они сидели и пили чай, развлекаясь неторопливым разговором.
– Жадный всё-таки у вас хозяин, – сказал Дятлов.
– Что есть, то есть, – ответил Коля.
– Работу даёт, и то слава Богу, – мама не поддерживала стремление сына найти работу где-то ещё, хоть и с лучшей оплатой.
– За работу пусть деньги даёт. С чего это он расценок снизил? Или в лавке продукты дешевле стали? Может дрова теперь бесплатно дают? Или товар свой он дешевле тебе продаст, мать? – Михаил спрашивал, не нуждаясь в ответах, которые были очевидны. – Вы бы его спросить об этом попробовали.
Старушка перекрестилась и охнула. Подобных разговоров она опасалась, тут ещё слабость и сонливость навалились. Попрощавшись, женщина ушла спать, мужчины остались вдвоём.
– Прошлым летом бастовали у нас, – ответил Николай. – Штрафовали тогда за любой чих, администрация лютовала, вот люди на работу и не вышли.
– И как? – Дятлов заинтересовался.
– Михаил Максимович тогда все просьбы удовлетворил, администрации по рукам дал. Через день все к станкам вернулись.
– Вот! – Михаил поднял палец вверх. – Если всем миром с хозяина спросить – он сговорчивее становится. Сейчас нужно также поступить.
– Тебе то, что за печаль? Ты здесь работать даже не начал.
– Я, Коля, за справедливость. Сколько я фабрик перевидал, у кого только не работал, а везде одно и тоже. Не хотят хозяева с рабочими делиться, покуда гром не грянет, так и норовят каждую копейку отнять.
– Ты из этих, значит, – Николай вспоминал, как называют таких людей, как его собеседник. – Опасно с тобой связываться – на каторгу отправиться можно.
– Перестань, парень, никакой каторги не будет. Я свои права отстаивать привык, что правда, то правда. По мне это лучше, чем сидеть и терпеть. Ладно, давай спать, ложиться, вставать рано.
Они убрали со стола, и Михаил занял свою кровать. Он заснул, как только коснулся подушки, а Николай ещё какое-то время размышлял над его словами. Наутро встали рано, наскоро собрались и отправились на фабрику. На этой неделе им выпали смены с семи утра до часа пополудни и с семи вечера до часа пополуночи. Через неделю время работы было другим – с часу пополуночи до семи утра и с часу пополудни до семи вечера. Утром они в молчании дошли до проходной фабрики. Дятлов прошёл в свой цех, мастер показал ему станки, на которых он должен работать. Профессию ткача он немного знал, но отсутствие регулярного навыка сказывалось – его выработка ни в какое сравнение не шла с результатами других работников. Мастер полсмены тыкал его в брак, который Михаил пропускал на станке, шпули в челноке