— А потом, в десять лет начался Прорыв, весь твой город почти
уничтожили, а сама ты стала неведомой хренью, которая спаслась
только благодаря невероятно крутому черноволосому красавчику, —
фыркнул я. — Так что, история у тебя не менее интересная, чем у
нас.
— С последним соглашусь, — улыбнулся ей Гаврил. — Хотя до этого
Вик немного ошибся: Если бы я не умел так хорошо водить машину, мы
бы все там и полегли. В свою очередь, то, как он размахивал острыми
предметами и свои хлопалки использовал с этой дурацкой полубезумной
улыбкой, больше нам мешало, нежели помогало, — с вызовом посмотрел
он на меня.
— Ах ты, неблагодарный Иуда! Я вам сколько раз жизни спас, своим
мягким местом рискуя?! — возмутился я, аж вскочив от
негодования.
— А ещё ты ругался, как сапожник с сорокалетним стажем. И это
при десятилетней девушке рядом! — повторил мои действия и он.
— Ну простите, Благородная Леди, виноват! Непроизвольно оскорбил
чувства собаки, что мои потроха тогда жрала.
— Давайте жить дружно! — встала между нами юная леди, с просьбой
смотря на меня.
— Да мы шутим, Леопольд ты наш, — фыркнул я, садясь обратно.
— Действительно, Алиса. Ты же не думаешь, что мы серьезно? —
улыбнулся он ей.
Мы оба потянулись к одной бутылке воды, и каждый начал с вызовом
смотреть не второго, готовый вырвать ее из рук друг друга, если
придётся, зубами.
— Эх. — вздохнула девушка, прекрасно видя, чем мы занимаемся.
Наверное, она бы могла предложить одному из нас другую бутылку –
тут их было достаточно. Но не в воде дело, а в гордости! Я не
сдамся первым.
Ещё минут десять мы поваляли дурака. Удивительно, но царившая в
небе красота так и не закончилась. Метеориты стали более редкими,
но все ещё можно было увидеть десятки таких. И тут я вспомнил:
— Кстати, Алиса, ты же вроде говорила, что сегодня особенный
день, — посмотрел я на неё. — Я долго думал, но так и не вспомнил.
Что за день?
— Это… — девушка опустила взгляд. — Нам с Гилом… нет, Гилу нужно
тебе кое-что сказать… — почему-то схватилась брюнетка за свою юбку,
смотря куда угодно, но не на меня.
— Мне?! — удивился сам блондин, будто ничего об этом и не знал.
— А, ну да… Я действительно должен… тебе кое в чем признаться…
Я удивился их изменившемуся поведению, но пока мыслей никаких не
было. Я молчал десять секунд. Потом еще столько же. А Гаврил так и
не начал говорить.