Но Аколазия уже бежала вниз по улице и вряд ли слышала его последние слова.
XII
Мохтерион захлопнул дверь и вернулся к Тортору и Морусу.
– Она ушла? – спросил Тортор.
– Да. У нее, правда, было назначено свидание, – ответил Мохтерион.
– А я зачем здесь? Вот вертихвостка! Я бы ей показал свидание, – возмутился Тортор.
Быть может, с кем-нибудь другим и в другое время Мохтерион сам был бы рад дать волю своим чувствам, и тогда недовольство какого-то Тортора по сравнению с его гневом показалось бы детской забавой, но обстоятельства не располагали к этому, и по тому, как ему удалось бы защитить Аколазию, он мысленно представил, как бы ей досталось от него без каких-то там Торторов.
– А что ты думал? – развязно начал Подмастерье, посчитав, что излишняя предупредительность будет неправильно понята слушателями. – Ей надо думать о себе и спасать себя от меня. Ты что, думаешь, что гроши, которые ей здесь перепадают, достаются даром? Девки похуже нее и пальцем не пошевелят за ту сумму, которую я вынуждаю брать Аколазию.
Вот ты, побегал по нашим подъемам неполную неделю и то обеднел. А ты думаешь Аколазия за это время разбогатела? Ничуть. Так что тебе, да и мне, радоваться бы, что у девочки охота выбежать на свидание, и молиться, чтобы ей попался кто-нибудь получше нас. Впрочем, она тебя очень ценит и любит больше меня, но пеняй на себя. Сразу надо было говорить, если ты на что-то рассчитывал. А то вначале – так, потом – этак. Моего образования не хватает, чтобы уразуметь перепады твоих настроений."
– Ничего страшного! Никуда она не денется, – смирился Тортор. – Но что делать с Морусом?
– Моруса лучше проводить в другой дом. Я понимаю, что ему нужно, но мы подобных клиентов не принимаем. У меня другой профиль.
– Может, у тебя еще кто-нибудь есть? – приподнимаясь, спросил Тортор.
– Нет. Сейчас все разъехались.
– А сестра Аколазии?
– Она этим делом не занимается и сейчас присматривает за ребенком.
– Вот скукотища!
– Ничего не поделаешь.
– Нет, так нет, – выручил Мохтериона Морус, по всей видимости, собравшийся уходить.
Тортору не оставалось ничего другого, как последоватъ примеру друга.
– До скорого! – бодро произнес Тортор, спрыгивая с каменных ступенек.
– Пока, – поспешил ответить Подмастерье, не в первый раз почувствовав, что радость, доставляемая прощанием с посетителями и их выпроваживанием, перевешивает радость от их прихода.