– Я вижу, вас повысили в должности, – подтрунивая, заметил Герман. – Каково это, быть коллектором? Палач лишает человека головы, и это более гуманно. Вы же забираете состоявшуюся жизнь, при этом не сочувствуете, и даже не краснеете, словно и вовсе лишены совести.
– Зря вы так. Совесть – это артефакт прошлого века. Сегодня же она утратила свою свежесть и актуальность, – серьёзно говорил мужчина, не отрываясь от своей работы. – Я всего лишь чиновник, соблюдающий порядок. Моя профессия, что ни говори, самая полезная для общества.
Глеб сидел возле антикварного стола, когда-то принадлежавшего отцу, за которым он сделал многие открытия. На столе зияло светлое пятно от кружки, оставленное на дорогой мебели.
– Ты пил кофе за папиным столом? Что на это скажет Амалия Генриховна?
– Наверное, она бы умерла вместе со столом, – предположил Герман. – Или превратила его в алтарь науки. Представляете поток паломников, желающих прикоснуться к священной реликвии. За этим столом наш отец сделал величайшее открытие, перевернувшее весь мир.
– Поверить не могу, ведь ему лет триста, а может, и более, – улыбаясь, парировал Глеб. Какой-нибудь мастер из Средневековья вытачивал этот стол, не предполагая, что пройдут столетия, уже не будет ни его, ни его детей, ни его внуков, а стол будет жить дальше, словно он бессмертный. У человека есть душа, и он смертен, а есть ли душа у стола?
– Душа всегда когда-то осеняет своим присутствием. А как вы считаете? – Герман обратился к коллектору.
– Стол, работы мастера XVI века. Вижу червоточинку от жучков, это не уменьшает его стоимость, а пятна от неаккуратности использования снижают цену на тридцать процентов, – мужчина под огромной лупой внимательно рассматривал стол, разыскивая его изъяны. – Насчёт души, она меня нисколько не интересует, поскольку не имеет веса, значит, её не существует.
Натянув отцовские очки себе на нос, Глеб с серьёзным лицом процитировал своего родителя:
– Мастер грязными руками ел креветок, создавал своё творение, и дерево впитывало его жизнь в себя. Но пришла невозмутимая Амалия, и маленькими ручками день за днём стала оттирать душу, как ни парадоксально, обычной тряпкой от пыли.
– А вот здесь царапина от кота, вот видите, – не без удовольствия воскликнул коллектор. – С вас причитается штраф за причинение ущерба государственному имуществу. А кота придётся выбросить.