Если это кто-то из завистливых одногруппников… что ж, пусть радуются.
Скоро я получу диплом и, надеюсь, больше никогда их не увижу.
…Но ведь почерк, которым выполнена контрольная – мой почерк! И он не подделан, нет – я ясно вижу свою руку.
Как же так?..
Так ничего и не поняв, я прошла обратно в комнату и вновь надела наушники.
«Ах, Борис Тимофеевич, зачем ты покинул нас?!.» – на невероятной высоте завизжал истерический женский голос.
Я вздрогнула от какого-то нехорошего ощущения и тут же сорвала их обратно.
Квартира Бориса Тимофеевича, того, что умер наяву, а не в опере, располагалась как раз надо мной.
Борис Тимофеевич Залевский. Одинокий пенсионер.
Кажется, антиквар.
Я была у него однажды, в детстве – мой брат Алешка тогда еще даже не родился. Я относила пожилому антиквару блины – была Масленица, мама напекла блинов и послала меня с огромным блюдом раздать их всем соседям. Тогда-то в первый и единственный раз я и попала к Борису Тимофеевичу.
У него было очень уютно и интересно: много картин, каких-то старинных предметов… Борис Тимофеевич, помнится, налил мне чаю с мятой и земляничным вареньем…
А теперь его уже нет…
Я поняла, что, несмотря на необходимость подготовки к музлитературе, не смогу больше слушать «Катерину Измайлову», вытащила диск и сунула его обратно на полку.
Тишина вновь объяла меня со всех сторон.
При мысли, что в квартире наверху стоит такая же неживая тишина, стало жутковато.
Может, послушать что-нибудь повеселее? Например, «Свадьбу Фигаро»?..
Но почему-то мне показалось это неэтичным по отношению к лежащему наверху покойнику.
Внезапно мне стало безразлично все на свете.
Пусть даже я останусь на второй год.
Я выдернула наушники и выключила компьютер.
Через три дня я успела привыкнуть к одиночеству в квартире. Понемногу оно даже стало мне нравиться. Я могла сколько угодно валяться в ванне, без брюзжания отца «Ну когда она, наконец, закончит свои мыльно-рыльные процедуры?! Она же здесь не одна!» И сколько угодно играть в «Растения и зомби», без увещеваний мамы: «Даша, ты уже взрослая, тебе пора стать серьезнее. Дай поиграть Алеше. А сама лучше подучи «Движение» Диенса…»
Теперь, отложив «Движение» Диенса в дальний угол, я играла в «Зомби» до одурения. Еще я сидела по ночам в интернете и спала до одиннадцати.