Сталин не спешил с ответом. Необходимо было всё обдумать, необходимо было вот так, одним лишь своим согласием, одним лишь словом позволить отдать врагу ещё около десяти километров. А ведь даже за километр, а порой за сотню метров отданной врагу земли приходилось жёстко наказывать не только командиров подразделений, частей и соединений, но и командующих армиями.
Сталин думал, а Рокоссовский с нетерпением ждал решения начальника Генерального штаба, прекрасно понимая, что сам, без Верховного, Шапошников не сможет дать положительный ответ на его просьбу.
Уже после войны Рокоссовский написал в военных мемуарах «Солдатский долг»:
«На войне возникают ситуации, когда решение стоять насмерть является единственно возможным. Оно безусловно оправданно, если этим достигается важная цель – спасение от гибели большинства – или же создаются предпосылки для изменения трудного положения и обеспечивается общий успех, во имя которого погибнут те, кто должен с самоотверженностью солдата отдать свою жизнь. Но в данном случае позади 16-й армии не было каких-либо войск, и, если бы обороняющиеся части погибли, путь на Москву был бы открыт, чего противник всё время и добивался.
Я считал вопрос об отходе на Истринский рубеж чрезвычайно важным. Мой долг командира и коммуниста не позволил безропотно согласиться с решением командующего фронтом, и я обратился к начальнику Генерального штаба маршалу Б.М. Шапошникову».
Это было написано много позже, написано после войны. Константин Константинович Рокоссовский написал правду и только правду. А в тот день, когда он решился сказать эту правду начальнику Генерального штаба Маршалу Советского Союза Шапошникову, ещё была надежда решить всё с меньшими потерями территории и с меньшей кровью…
Но для того, чтобы оценить краткий доклад командующего, решившегося нарушить субординацию, нужно было обладать военным талантом и умением прозорливо взглянуть на то, что может произойти в результате решения непродуманного, основанного лишь на амбициях и вопреки известному правилу – устав не догма, а руководство к действию.
Сталин умел принимать решения справедливо, продуманно, дальновидно. Он принял решение и объявил его Шапошникову:
– Дайте добро товарищу Рокоссовскому на отвод частей и соединений армии на Истринский рубеж… Но с Истринского рубежа – ни шагу назад. Ни шагу, – повторил Верховный.