Чувствуя, как внутри меня начинает закипать лава, я изо всех сил сжала кулаки и стиснула зубы. Как же хотелось плюнуть ей в морду, ухватиться за лакированную причёску и выдрать последние волосы!
– Чего стоишь как вкопанная? Или я не ясно выразилась? – вздёрнула бровь, упираясь рукой в тонкую талию. – Поднимайся наверх и живо приводи себя в порядок!
Ничего не ответив, я направилась к лестнице, выбивая тонкой шпилькой по их дорогому лакированному паркету. «Добро пожаловать домой, Даян!» – прокричала у себя в голове до выступившей из ушей крови.
Наконец-то добравшись до спальни, скидывая с себя любимое голубое платье, я прошла в душ. Чертовски хотелось смыть с себя остатки нашего с Меган общения. Горячий душ обжигал кожу, наполняя силами пережить предстоящий банкет.
Протерев запотевшее зеркало, я взглянула на своё размытое отражение. За эти четыре года моя скромная внешность на самом деле изменилась. Грудь и попа округлились, а черты лица приобрели более женственные очертания.
Замотавшись в полотенце, я оставила ванную комнату и тут же пожалела об этом как никогда. Испуганный взгляд врезался в стоящего около комода Джея. В пиджаке поверх чёрной футболки и в тёмных джинсах он совершенно не вписывался в общий антураж окружающей нас роскоши.
– Надень вот эти, – усмехнулся ублюдок, поворачиваясь ко мне с висящими на пальце тёмно-синими кружевными трусиками.
– Не смей лазить в моём белье! – подскочила, срывая их с его длинных пальцев.
– Ух, какая грозная морская свинка! – рассмеялся, елозя по моему телу своим сальным голубым взглядом. – Нахохлилась и что-то недовольно сопит себе под нос.
Тёмно-русые волосы, широкие брови, большие голубые глаза с невероятно пронзительным взглядом. Ровный нос был слегка вздёрнут, а пухлые губы и сильно выделяющиеся скулы придавали его лицу эффект истощенности. Впечатление, которое оставляла внешность Джеймса, всегда отличалось крайним непостоянством.
В одно мгновение он казался красивым и невероятно притягательным, а в другое – пугал до такой немыслимой жути, словно на меня смотрит не человек, а какой-то бездушный пришелец. Удивительно высокий, он доводил меня до какого-то дикого животного ужаса, стоило только нависнуть надо мной, словно огромному чёрному пауку над своей жертвой, раз и навсегда отрезая все пути к отступлению.