А тем временем все, кто ехал в вагоне до предыдущей станции вышли, а места заняли совершенно другие люди, не похожие на обычных жителей Москвы. Точнее сказать, жителей современной Москвы. На них был яркая, но потрёпанная одежда, в руках они держали испачканные и пошарканные портфели. У кого-то был зонт, хотя зачем он им в декабре? Мужчина лет пятидесяти двух держал мольберт с картиной. Я на несколько минут остановил на ней свой взгляд.
Она была написана, как мне кажется, руками, или чем-то другим, но точно не кистями. Сложно было понять, что на ней изображено, тусклыми, грязноватыми оттенками был написан город, или может чаша с фруктами, а может быть и сам полёт мысли. Картина завораживала своей неоднозначностью: неприятные оттенки, но интересная техника, отсутствие чёткого смысла, но при этом множество абстрактных, полностью неуловимых сознанием образов. Наверное, у всех иногда бывает такое, что в сознании появляется какая-то необычная мысль, очень важная, но как бы полупрозрачная: ты её читаешь, но не можешь понять смысла прочитанного Ты напрягаешься всё больше, изо всех сил стараешься понять, вот разгадка близка, и… какое-то одно случайное движение твоего сознания, одно неправильное движение, и мысль исчезает. Её нет. И нет никаких следов её существования. Именно это происходило со мной, пока я не мог оторвать глаз от полотна.